Дмитрий Осинцев: «В жизни мы часто путаем права с обязанностями»

Дмитрий Владимирович Осинцев

Родился в 1970 году. Окончил Свердловский юридический институт, затем аспирантуру и докторантуру (тема докторской диссертации «Методы административно-правового воздействия», 2001 год).

 

Заведующий кафедрой теории и практики управления Уральской государственной юридической академии, занимается преподавательской и научной деятельностью (имеет более 60 статей и монографий).

Алтарник храма во имя святителя Иннокентия Московского.

Дмитрий Владимирович, расскажите, пожалуйста, о Вашем приходе к вере.

Я вырос в обычной светской семье, окончил с отличием вуз, карьера складывалась успешно, и долгое время меня все в жизни устраивало. Увлекательная работа, интересные встречи с представителями юридической общественности и административных кругов, постоянная праздничная атмосфера - ничто не способствовало изменению мировоззрения и образа жизни, пока не наступил некоторый застой.

Но тут в моей жизни появился человек (оперный певец и певчий Свято-Троицкого кафедрального собора), который показал мне совершенно иной образ жизни, показал, что есть мир Православия, который серьезно отличается от всех моих мирских привязанностей. Но, как мне тогда казалось, пропаганда иного образа жизни и мировоззрения - это только его личное заблуждение, которое мне совсем не мешает жить согласно своим воззрениям.

Я думал, что можно не расставаться с моим образом поведения и при этом дружить, в том числе, и с представителями православных кругов. Видимо, все так и могло оставаться спокойно, пока в голове не начал бить набат: «Что происходит в твоей духовной жизни? Чем ты живешь, когда никаких привязанностей, кроме земных, у тебя нет? Так можно совсем скатиться...».

Тогда, в 2003 году, сами по себе воззвания и воззрения этого человека меня не очень впечатлили, они были лишь легким дуновением ветерка. Решающую роль сыграло само его поведение. Человек он смиренный, невозмутимый, не обижается на остроты и порой неприятные шутки. В обычной жизни, к какой я привык, такого не бывало - чтобы человек не ответил ударом на удар, не подколол, не сделал ответную пакость. Эта встреча стала первым толчком к тому, чтобы задуматься о смысле жизни и попытаться исправить свою жизнь.

Тогда Вы еще не были крещены?

Не был. А повод к принятию крещения был своеобразный. Один из знакомых, с которым мы весьма дружно жили по соседству, ввязался в какую-то оккультную группу и полностью изменил стиль поведения с доброжелательного и вежливого на исключительно озлобленный и эгоистичный, стал интересоваться только мирскими утехами и обогащением. Я решил встать в оппозицию и принял крещение с той мыслью, что вдруг у меня появится какая-то защита. Причем думал, что после принятия таинства я буду защищен сам по себе, «автоматически», ничего в жизни не потребуется менять, а проблемы разрешатся как-нибудь сами собой.

Несмотря на рационалистичность повода, после крещения со мной стало происходить что-то странное: многие мирские увлечения начали постепенно уходить. Наверно, этому способствовала и воспитанная ранее дисциплинированность в отношении к порученному делу: сказали, что нужно ходить на Литургию - стал ходить; сказали, какую книгу прочесть - начал читать. Конечно, поначалу без особого желания, но с чувством, что теперь не отказаться от того, что было совершено крещение и я теперь православный.

Итак, я стал посещать Литургию в Свято-Троицком кафедральном соборе. Правда, выстоять ее полностью никогда не мог, уходил после Литургии оглашенных, что, как я сейчас понимаю, не случайно: и вправду, затруднительно человеку находиться на Литургии верных, если он еще не прошел оглашение, даже если крещение уже совершено. И вот, я ходил по воскресеньям в храм, но за полтора года ни разу не исповедался и не причастился, потому что просто не знал, что это нужно делать. Мне сказали на службы ходить, - я и ходил, а остальное как-то не интересовало.

На службах уже было хорошо, душа отдыхала, от каких-то дурных мыслей и пакостей начинала освобождаться, а проповеди попросту становились руководством к действию, и я думал, что этого достаточно: мол, я хожу в церковь, а остальные-то не ходят, я уж точно спасусь (было такое безапелляционное горделивое воззрение). Таинства же казались мне тогда предназначенными только для церковнослужителей.

А как произошла встреча с храмом святителя Иннокентия Московского?

Однажды мне понадобилось срочно освятить крестик, а я служил тогда в Уральском таможенном управлении, что рядом с храмом свт. Иннокентия Московского. Зашел - и произошло настоящее чудо: меня так радостно встретили (это была Людмила Васильевна, работница церковной лавки), что я сразу почувствовал себя как дома. Тут же мне встретился отец Александр Игонин, который освятил крестик. Он пообщался со мной так доброжелательно, что я решил иногда заходить в этот храм. Привыкший к тому, что «снаружи все пинают», я был крайне удивлен тем, что меня встретили с распростертыми объятиями, и конечно, захотелось здесь остаться.

Пришел на одну из Литургий и - о, чудо! - выстоял ее полностью и обрадовался, что у меня что-то получается, что я могу здесь находиться. В скором времени решился пойти на исповедь. Это было очень страшно, ведь в миру мы привыкли, что если кто про какую-то пакость узнает, то будет потом тыкать, насмехаться. Я был удивлен тем, что батюшка не укорил ни в чем, а наоборот, подсказал, что нужно делать: где потерпеть, над чем призадуматься. Ну, а уж о Причащении я и говорить не буду, у каждого свои переживания после этого величайшего таинства.

Захотелось ходить и ходить в этот храм: по воскресеньям, по праздникам, - и уже не в силу того, что так нужно делать, а потому что иного места, где мне было бы так легко и радостно, я в то время не находил. Так постепенно стало меняться сознание.

И, видимо, не только сознание — довольно быстро из обычного прихожанина Вы стали служителем Церкви.

Да, алтарником я стал чудесным образом, не знаю, за какие заслуги. В 2006 году на празднике Крестовоздвижения я оказался в храме единственным из мужчин, и отец Илия Александров позвал меня помочь в алтаре. «Как? За что? Почему? Это же какие-то специально обученные люди должны быть, которые во все это посвящены», - недоумевал я. Зашел, зажег в алтаре семисвечник и ушел, потому что страшно там внутри находиться. И вообще храм - святое место, а в алтаре находишься как на небе. Чувствуется очень большая ответственность, понимаешь, что нужно многое поменять в жизни, очень строго к себе относиться, если тебе доверено такое дело.

А в другой раз попросили почитать Часы, только я тогда не умел, зато появился повод этому учиться. Сначала я не понимал, зачем нужен церковнославянский язык, зачем тратить на это время, если и по-русски то же самое выражено, но сказали осваивать - и начал. Потом стал замечать, что почему-то от этих текстов становится теплей и какая-то неизъяснимая духовная глубина в них содержится. Видимо, чувствуется, что и святые отцы, и наши прадедушки и прабабушки этими словам молились. А потом, когда чтецов как-то раз тоже не оказалось (это был 2008 год, праздник Сретения Господня), меня поставили читать. Так вот я и стал служить алтарником и чтецом.

Как Вам удается совмещать светскую работу и церковное служение? Ведь еще и для семьи должно время оставаться...

Моя семья - это мои родственники, близкие, студенты и мой храм. Знаете, сколько у меня детишек каждый день бывает! На самом деле одно другому не противоречит, просто нужно строго распределять свое время. Вот это время для лекций, это для повышения квалификации, чтения профессиональной литературы, а это для спасения своей души. Всегда можно найти час, а то и больше в день на чтение Священного Писания, святоотеческих поучений и другой душеполезной литературы. Тут важна регулярность, постоянство.

Миссионерствуете ли Вы на работе?

Без этого совершенно невозможно. Это каждую минуту можно делать. Например, подходит ко мне студент и жалуется: «Мне не нравится, как преподаватели читают лекции».

Я спрашиваю: «А сейчас у Вас что происходит?»

- У нас идет лекция.

- А почему Вы здесь находитесь? Представьте, что Вы, например, собрались отпраздновать свой день рождения, позвали друзей, а к Вам никто не пришел. Так ведь тут точно так же, преподаватель готовился к Вам прийти, несколько лет учился, а Вы не приходите к нему.

Студент немного призадумывается - по сути дела сам поленился, сам минимальное терпение не проявил, в конце концов нелюбовь и неуважение к старшим продемонстрировал, так что есть над чем поработать, и все-таки надо пойти на лекцию. И так вот каждую минуту можно миссионерствовать.

Я рассказываю, какие есть замечательные примеры православной жизни. Воспринимается это по-разному, где-то в штыки, где-то с удивлением, где-то с интересом. Однажды мне пришлось после зачета беседовать со студентами из Бурятии и Тувы. Разговор зашел о православной вере, я привел им примеры из житий святых, они сказали, что наше вероисповедание очень интересное, и им хотелось бы побольше узнать о нем. Так что преподавание юридиспруденции совершенно не мешает использованию и изложению основ православной веры.

После Крестного хода

Многие люди, особенно с высшим образованием, испытывая влияние советской эпохи, полагают, что Церковь — это только для бабушек, для каких-то не социализировавшихся неудачников, которые не могут найти себя в жизни. Есть ли место интеллигенту в современном храме? Каково оно?

У нас в храме много интеллигенции. Вообще, что такое интеллигенция, в чем ее сущность? В настоящее время под интеллигенцией часто понимают людей умственного труда, которые кичатся своей мозговой деятельностью, а всех прочих людей считают чем-то низшим, недостойным. Но ведь по сути это совсем не так. Замечательный философ Мераб Константинович Мамардашвили в своей статье, посвященной интеллигенции, говорит, что она является носителем идеологии, это цвет общества, который задает этический тон остальным его слоям.

А у нас что получается? Что интеллигент - это тот, кто все время только рефлексирует и ноет, занимаясь попутно какой-нибудь разработкой управленческих технологий или обсуждая проблемы модернистского искусства. Наша задача - не отбрасывать таких людей, а приходить к ним и рассказывать им о вере, показывать им веру своим примером, делиться радостью Христова Воскресения. Это можно и нужно делать каждый день своим поведением. Я вообще против таких подвигов, которых мы иногда ожидаем. Мол, случится однажды что-то такое неординарное, вот тогда-то мы себя и проявим, вот все и увидят, какие мы хорошие. А между тем, совершать подвиг нужно ежедневно, смотреть на тех, кто с тобой рядом, помогать им, а не скользить взглядом поверх голов в поиске неземных свершений. Рассказать о Православии, но не заставлять и не насиловать сознание интеллигенции. Ведь у меня поначалу то же самое было: «А зачем мне это?»

А еще вот какой у меня был повод к обращению к Православию. Случился юридический спор с моей стороны, где все было в мою пользу - и доказательства, и оргструктуры. Но все эти механизмы не сработали. Я попал в тупик, понял, что делаю что-то не так, и решил разобраться. Оказалось, что в этом споре я проявлял нелюбовь к ближнему. Заставить подчиниться моим требованиям я мог, использовав потенциал правоохранительных органов, но ведь это нападение на беззащитного! Вот есть у нас такой порок: делаем вроде все по закону, через правоохранительные органы. А что за этим стоит? Желание «избить» ближнего.

Говорить, что Церковь только для бабушек, для предков - неверно, Церковь - она навсегда. Нежелание людей слушать о Церкви - это просто отмахивание и страх, неготовность отказаться от своих пагубных привычек и нежелание отвечать за свои поступки. Человека устраивает то, что он, образно говоря, сидит в болоте, где сыро и сытно, и даже язвы, которые со временем от этого начинают появляться, уже не беспокоят.

И в том числе собственным примером можно призвать людей к изменению мировоззрения и исправлению жизни. Причем, на самом деле люди никогда не остаются без движения ни в своих устремлениях, ни в словах, ни в поступках, всегда происходит какое-то изменение. Если человек и далее будет отмахиваться от того набата, который постоянно звучит, будет пытаться закрыться от веры, то он будет уходить в противоположную от спасения сторону. Когда мы видим человека каждый день, то это вроде бы и не заметно, но давайте попытаемся встретиться с ним через три года, через десять лет. Сначала этот человек нейтрально относится к вере, а затем он уже становится ярым противником христианства, причем, конечно, не в форме борьбы с инакомыслием, а просто в том образе жизни, в тех поступках, которые человек совершает: он начинает сражаться в семье, на работе, в своей интеллигентской сфере.

Как-то раз я смотрел передачу о Православии и науке. Что изучает представитель естественной науки? Ну, инфузории свои, что, казалось бы, может произойти тут специфического? А оказывается, что может! Если человек не верующий, то постепенно ему начинает казаться, что его теория - наилучшая из всех, а все остальное его не интересует. Если ему сказать, что в его гипотезе есть противоречия, предложить ее обсудить, то такой «ученый» начнет настоящую битву со своим противником. Порабощенный тщеславием, он начнет устраивать препятствия к опубликованию работ оппонента, вытеснять его из научной среды. Нужно, в том числе, своим примером излечивать таких людей.

Может, тогда лучше срочно из интеллигентов в простые рабочие, если такая опасность? Свечницей, например, стать...

Всякая профессия может оказаться полезной в Церкви, ведь главное, как ты делаешь свое дело, во славу свою или во славу Божию. Ни в коем случае не нужно бросать свое дело, ведь в тебя вложено уже много сил и средств, в твое обучение, развитие. Представьте, возьмет медик и откажется лечить людей. Конечно, будет польза от того, что он помоет полы в храме, но ведь и врачи нужны обществу.

Нужно каждому человеку заниматься своим делом и делать его хорошо, на работу, как минимум, не опаздывать, и по возможности церковное послушание нести, а главное - ходить пред Богом. Было бы желание и молитва - остальное приложится. Вот и юридическая профессия нужна в Церкви - то нужно что-то по храму выяснить, то прихожан проконсультировать. И специалисты по художественному оформлению не остаются у нас невостребованными, и дизайнеры помогают храму и прихожанам, о врачах и о значимости их помощи, в том числе прихожанам, говорить совершенно излишне.

Дмитрий Владимирович Осинцев и Владимир Анатольевич Кравцев

К вопросу о храмах. Как Вы можете прокомментировать ситуацию с Екатерининским собором с юридической точки зрения? Как Вы относитесь к мнению, что не стоит накалять обстановку и, раз уж предложение восстановления собора вызывает такую агрессию, то не лучше ли для сохранения мира уступить?

С юридической точки зрения Владыка Викентий все сделал верно: он задал вопрос о возможности восстановления собора с тем, чтобы все решилось по принятым правилам в ходе установленных законом процедур. Есть установленная законом процедура - публичные слушания. Они прописаны в законодательстве на федеральном и региональном уровнях. В них могут принять участие все заинтересованные лица. При этом предоставляется информация о проекте, высказываются мнения различных организаций и лиц. Нарушение процедуры приводит к нехорошим последствиям.

Митинг при таком положении дел противоречит федеральному законодательству, не в том плане, что существует запрет на его проведение, но его результаты для публичных слушаний не могут иметь никакого юридического значения. Это другая форма работы: на митинге выражаются мнения, связанные с политической активностью, а здесь - решение вопроса об использовании конкретного земельного участка. Кроме того, на митинге возможность высказаться была у строго ограниченного круга лиц. Не была выражена позиция ни православными, ни мусульманами, ни кришнаитами, ни инакомыслящими по отношению к тем, кто объявил себя городской общественностью.

Что касается отказа от восстановления собора в целях «сохранения мира», то нужно учитывать, что толпа имеет переменчивые воззрения. Только малая часть участников митинга действительно против собора, остальные же в любой момент могут занять другую точку зрения, а в апреле этого года многие пришли вообще исключительно за зелеными шариками. Если мы займем позицию временного настроения праздно шатающихся зевак, то останемся без храма. Поэтому у меня сомнений нет - нужно восстанавливать храм! И конечно, в этом деле не обойтись без молитвы.

Сегодня модно бороться за права. Юридическая грамотность, конечно, нужна, лишь юродивый откажется от своих прав, но, с другой стороны, не пристало христианину судиться по всякой мелочи. Какова должна быть позиция православного христианина?

Во-первых, нужно четко взвесить свои права. Чаще всего мы ошибаемся. На самом деле у нас есть ряд обязанностей, которые мы путаем с нашими правами. Я часто встречался с ситуациями, когда человек начинает говорить о защите каких-то прав в виду того, что сам проявил нерадение в исполнении обязанностей. Вот самая бытовая ситуация: начинает кто-то мешать своим шумом, и соседи уже бегут жаловаться. Стоит подумать: а вы сами-то как поступаете? Когда проводили ремонт, вы кого-то из соседей спросили, в какое время им будет это удобно? Конечно, по закону можно заниматься строительными работами с 9 до 18 часов по будням, но постарались ли вы по возможности уменьшить неудобства, причиняемые ближним, коли вы называетесь православными?..

Или вот рассмотрим известную ситуацию с дачными участками. Несколько десятков лет люди занимали земельные участки, их возделывали, а потом выяснилось, что они им не принадлежат и строительство проведено незаконно. Дело в том, что еще в 1991 году было объявлено, что необходимо в течение трех лет привести в порядок документацию о правах на эти участки. Вы думаете, многие сходили и разобрались? Нет. Я сам в начале 90-х годов даже давал рекламу, призывал людей сходить и оформить документы. Это уже наше собственное нерадение об обязанностях.

Вообще, всегда нужно стараться разрешить дело миром. Недавно у нас вышел закон о примирительных процедурах. В ходе их проведения материал передается не на рассмотрение суда, а на рассмотрение независимого примирителя. Люди часто не могут правильно истолковать правовой акт и выбрать среднюю позицию (пойти на компромисс). Русский человек любит жить так: доверять друг другу, жить по обычаю, а что там государство постановило - так это выдумки какие-то, и к моей личной жизни не относится.

При этом мы периодически пытаемся искать справедливость и сильно запутываемся. Когда, например, купленная вещь оказалось дефектной, то стоит ее сдать обратно, а вот в ситуации с одалживанием соседу денег не нужно трясти его и требовать возврата. Если сумма, выданная соседу, была посильная для меня, то можно обойтись и без нее, а если она была такой значительной, что обернулась серьезным ущербом мне, моей семье, налоговой системе, наконец, - то зачем вообще было ее давать?

Одна из проблем современности - это такое развитие судебной системы, при котором нет сдерживающего механизма для заявления неосновательных требований. Ничем не подтвержденные и бездоказательные обращения человека в суд сейчас никак не пресекаются, между тем, это часто пустые дрязги, мешающие работе судебной системы, трата драгоценного времени, ущерб ближним. Нужно смотреть на духовную основу дела. Если тебя кто-то задел - то ничего страшного, возможно, это такое вразумление и стоит внимательнее посмотреть на себя. Что же касается ситуаций, когда необходимо выступить в защиту ближнего, - тут не может быть никаких сомнений, конечно же, это нужно сделать.

Не могу не задать вопроса о ювенальной юстиции, якобы пытающейся защитить права ребенка.

Никто не исключает того факта, что есть насилие в отношении малолетних и несовершеннолетних детей, и оно носит латентный характер. Причем, всегда такие факты насилия известны: соседи знают, но никто ничего не скажет, и ребенок оказывается беззащитным. Или бывает, что ребенок играет до часу ночи, ему по неразумию это нравится, но ведь это пагубно сказывается на его воспитании, на физическом состоянии. При этом никто из окружающих опять же никак не реагирует. А изменять ситуацию надо с помощью имеющихся уже у нас законов, направленных на урегулирование подобных ситуаций.

У нас есть около 120 федеральных законов о правах несовершеннолетних, не считая регионального и местного законодательства. Этого предостаточно, остальное не является вопросом юриспруденции. Просто нужно реализовывать те законы, которые у нас есть, нужно не молчать, когда на наших глазах кто-то страдает, а главное - заботиться о воспитании собственных детей, не просто сдавая их в школу или иное образовательное учреждение как в камеру хранения, а занимаясь с ними.

Ювенальная юстиция предполагает не исправление ситуации, а ухудшение ее. Ребенок наделяется правом выступать против родителей, в результате чего сам страдает, так как изымается из семьи и отдается на попечение чиновников. Передавать же детей на полное воспитание чиновнику - это напрасное дело, так как он будет приходить на восьмичасовой рабочий день, кормить, выгуливать и уходить, а воспитывать вовсе не будет.

В завершении нашего разговора хотелось бы вернуться к теме Свято-Иннокентьевского прихода. Как бы Вы его охарактеризовали? Что для Вас значит приход?

Может быть странно прозвучит, но, несмотря на почти десятилетнюю историю, община в храме только формируется, хотя уже можно отметить то, что у нас действительно много интеллигенции. Никто не остается без внимания, всех стараемся встречать приветливо, ведь, может быть, это единственный раз, когда человек пришел в храм.

Община складывается в ходе обустройства храма, у нас тут всегда много дел, каждый может проявить свои таланты. Еще у нас есть постоянное молитвенное общение, помимо литургического. Особенностью нашего храма, считаю, является его «непроточность»: если кто-то приходит, то уже здесь и остается, хотя мы не замкнуты и общаемся с другими приходами. Можно перейти на новую работу, поменять жилье, но вот уйти из храма - нельзя. Это жизнь. Мы очень любим свой храм, свою общину.

Спасибо, Дмитрий Владимирович, за интересную беседу!

Яндекс.Виджеты

Добавив на главную страницу Яндекса наши виджеты, Вы сможете оперативно узнавать об обновлении на нашем сайте.

Православный вестник. PDF

Добавив на главную страницу Яндекса наши виджеты, Вы сможете оперативно узнавать об обновлении на нашем сайте.