Добрые лица

«…У каждого из нас есть кто-то, кто нас любит, какие-то люди в настоящем, еще на земле, которые желают нам подлинного, истинного добра… И каждый раз, когда вспомнится имя и встанет образ, – поблагодари Бога, что есть на земле или на небе такой человек, и попроси Бога этого человека благословить за его любовь.

Вспомнятся люди близкие, родные; вспомнятся люди, которые были близки к сердцу и которые, может быть, часто вспоминаются; и, конечно, те, которых мы особенно почитаем; не потому, что мы их любим.., им дивимся, а потому, что мы не могли бы этого делать, если бы они лицом не обратились к нам, если бы их любовь, их заботливость о нас не тронула наше сердце… А потом, может быть, вспомнятся и святые…»

Митрополит Сурожский Антоний

Дмитрий Шеваров

«Добрые лица» – так называется книга писателя и журналиста Дмитрия Шеварова, книга очень интересная и необычная. Книга портретов. Повествование в 12 тетрадях: Юрий Васнецов, Константин Паустовский, Владислав Крапивин, Георгий Свиридов, Юрий Визбор, Николай Рубцов, Новелла Матвеева, Татьяна Ватсон (Брянчанинова), Лилианна Лунгина, Иван Шмелев и многие-многие другие. Но обо всем по порядку. О книге расскажет сам автор, а про личность писателя расскажем мы.

Дмитрий Шеваров родился в 1962 году. Его мама и папа были журналистами, но сам он о журналистике не мечтал, хотел быть то капитаном теплохода, то собирался в кулинарный техникум. В старших классах решил поступать на исторический факультет, приглядывался к философскому. Тем не менее, одновременно с этим ходил в школу юного журналиста. После уроков спешил в бедствующий в ту пору свердловский зоопарк— готовить свою первую проблемную статью. С этой статьей он и поступил на журфак Уральского государственного университета им. М. Горького.

После окончания университета Дмитрия призвали в армию. Два года он служил командиром взвода в отдаленном гарнизоне на Северном Урале. Затем работал в молодежной газете в Вологде, где за неполных три года прошел путь от стажера до заместителя редактора. В 1989 году его пригласили в «Комсомолку», где он проработал много лет – сначала спецкором, а потом – обозревателем. С 1997 года он обозреватель первой в России негосударственной педагогической газеты «Первое сентября», а также ведущий постоянной рубрики «Календарь поэзии» в «Российской газете». Дмитрий Шеваров – автор книг «Жители травы», «За живой водой», «Освещенные солнцем», «Добрые лица». Сейчас он живет и работает в Москве, а в Екатеринбург писатель приехал по приглашению Александро-Невского Ново-Тихвинского женского монастыря. В стенах библиотеки Миссионерского института и состоялась творческая встреча.

Негромкие люди

Хочется поклониться этому месту, где мы находимся – Александро-Невскому собору монастыря, который теперь нас встречает яркими золотыми куполами. А я вспоминаю время, когда ходил сюда почти каждый день в библиотеку краеведческого музея, которая находилась под сводами ныне восстановленного собора Александра Невского. Я поднимался туда по железной винтовой лестнице и писал там диплом.

Ничего случайного с нами не происходит. Я с детства помню, что, когда входишь в краеведческий музей – слева сидит смотрительница, пожилая женщина, которая всегда молчит: у нее такая работа: смотреть, а самой молчать. Я всегда проходил мимо нее, как проходят все, без всякого внимания к этому человеку. Но вот однажды мама заставила меня задуматься об этих людях, которые тихо исполняют свое послушание. Эти пожилые женщины действительно были такими церковными старушками, которых и сейчас можно увидеть в храмах. Это тихие, незаметные подвижники. В храме уже был музей, но они все равно чувствовали святость этого места, помнили свое детство и пытались в меру своих сил сохранять эти стены, это место. Наверное, кто-то из них оставался верующим и про себя молился…

Моя первая заметка в газету «На смену!» была как раз об одной из таких смотрительниц краеведческого музея. Старушка очень удивилась, когда мальчишка-девятиклассник пришел к ней и стал расспрашивать о жизни. Ее никогда никто ни о чем не спрашивал. Одинокая женщина, пережившая войну. Она говорит: «Такая моя обыкновенная жизнь».

Она просто прожила всю жизнь в нашей родной стране и претерпела все, что испытал народ. Она страшно удивилась, почему я к ней пришел. Ведь есть герои, есть орденоносцы, ученые люди, в музее есть даже доктора наук… И ей было до конца непонятно, почему же мне было интересно узнать про ее жизнь. С этой маленькой заметочки в газете «На смену!» – рубрика называлась «Люди негромких профессий» – все началось.

Если мы вспомним советскую печать, она и сейчас многим кажется одиозной, официозной, может быть, вульгарной, лозунговой, – но именно в этих газетах мы можем найти то, что сейчас не найдем нигде, а именно: внимание к людям «простым». Тогда молодых журналистов, студентов, ребят исподволь приучали писать не о знаменитостях, а пойди и напиши о рабочем, строителе, доярке. Нам это было не всегда в радость. Нам хотелось брать интервью у знаменитых людей, эстрадных звезд, хотелось написать очерк о каком-нибудь герое-космонавте, а на практике доставались эти негромкие профессии, негромкие люди – тихие судьбы, в которых ничего такого особенного, казалось, не происходило.

Вспомним 1991-92 годы – что произошло с нашей печатью, с нашей прессой, со СМИ, что потерялось в первую очередь? Еще не разогнали парткомы, а уже рубрики под общим названием «О людях хороших», которые были почти в каждой районной газете, исчезли: от этих людей отвернулись сразу и как по команде. Они в одночасье стали неинтересны: эти 20 лет прошли у нас без рабочих, без крестьян, без людей обычных простых профессий, благодаря которым наша страна еще держится.

Встреча – это тайна

Когда я попадал в трудную житейскую ситуацию, всегда вспоминал не какие-то громкие примеры – очень трудно подражать подвижникам, святым, великим – дерзать на это сложно, а вспоминались люди, которые жили рядом с тобой, может быть, соседи, на которых ты не обращал внимания. Они как-то сумели прожить жизнь достойно. Это достоинство хотелось запечатлеть. Из этого чувства родилась потом книга, которая называется «Добрые лица». В ней почти 100 очерков и рассказов о людях, часто совершенно никому неизвестных – просто о тех, кого я встретил на своем пути.

Но у нас как встречи иногда происходят? Ведь можно встретиться с человеком, который уже ушел из жизни. Встретиться с ним можно благодаря фильмам, книгам, рассказам о нем, которые живут в народе. В книге собраны рассказы о людях, которых чаще всего вы не узнаете, но я их встретил и, может быть, о них больше некому было написать. Мною двигало не чувство долга, не какое-то послушание, что надо обязательно написать, – нет. Мне действительно были интересны и эти старики, и дети, и подростки.

Вообще, интересно думать и писать о других, интересна судьба другого человека, если ты хочешь и можешь оглянуться, отвлечься от себя. Есть такие ситуации, когда очень больно сосредоточиваться на себе, и это только толкает к унынию, – тогда надо открыть окна души и встретиться с тем человеком, которому гораздо труднее, чем тебе. И в описании его жизни, в том, как ты его слушаешь, постепенно твоя боль проходит. Это удивительное средство от уныния – послушать другого человека, подумать о нем, пожалеть иногда, а иногда позавидовать хорошей завистью, что человеку удалось то, что не удалось тебе.

В книге нет ничего необычного. Я думаю, что любой человек, который водит пером по бумаге, если было бы время, мог бы для своих внуков, детей, других людей написать книгу о тех, кого он встретил на своем пути. Вообще, это очень таинственная вещь – встреча… Почему мы встречаем именно тех, которых мы встречаем, а других людей мы, кажется, должны были обязательно встретить – и вот одна секунда, одна минута, а мы заскочили в поезд, в автобус, мы уехали, а они остались, и мы их никогда не смогли увидеть. Это одна из загадок нашей жизни, над которой не устаешь думать. А когда уж тебе посылается встреча, ты понимаешь, что это удивительный человек, и ты чувствуешь, как через жизнь, судьбу этого человека ты получаешь силы для своей жизни. Это удивительное чудо встречи, которым хочется поделиться.

Добрая сторона

Книга «Добрые лица» прорастала во мне 30 лет. Что-то печаталось в газетах, что-то в журналах. Конечно, это и автобиография, ты все равно невольно пишешь о своем видении этого человека. Иногда меня спрашивают: у вас добрые лица, когда такой-то человек попал в эту книжку, ведь о нем говорят тако-о-ое, он вообще злой, он написал то-то и сказал вот это, он совершил некрасивый поступок, а вы его в книгу «Добрые лица»? На что мне остается только сказать: ко мне этот человек повернулся доброй стороной. Я не знаю о нем ничего плохого и не хочу знать.

Есть замечательное письмо, которое в 1913 году отец Павел Флоренский написал Василию Розанову. А Розанов писал ему о разных безобразиях, творящихся в Российской империи, о том, что вообще жить невозможно, отвратительно, грязно, страшно и остается только проклинать – такое было настроение у Василия Розанова. На что отец Павел ему ответил: мол, я не хочу ничего знать, не хочу никого судить – на это есть прокуроры, на это есть судьи, а мое призвание оправдывать людей и любить их. Я не точно процитировал письмо Флоренского, здесь просто важен общий смысл. Мы с утра и до ночи окунаемся в поток осуждения, и, все время находясь в этом котле, очень трудно сохранить любовь, благодарность. Мы часто несправедливы к своим близким, часто срываемся. Конечно, можно оправдываться временем, но…Я много занимался историей, и многие мои герои прожили весь XX век, они очень старые люди.

Сейчас много такого хорошего, о котором мы не знаем, не говорим, не пишем. Вообще, мы очень мало видим «живых» людей на страницах журналов, газет, в интернете. Те фотографии, которые мы видим, совершенно не имеют отношения к образу Божьему в человеке – это такие искаженные зеркала. Наверное, это еще связано с цифровыми технологиями. Я очень близко дружу с великим фотографом (о нем в книге «Добрые лица» тоже есть очерк) Павлом Павловичем Кривцовым – фотохудожником, который снимает на черно-белую пленку. Он говорил мне, что цветная фотография – блеск, гламур. Цифра не улавливает те душевные, духовные состояния человека, которые для нас наиболее драгоценны. Вот вы откройте дома любой альбом с черно-белыми фотографиями, и вы его не скоро закроете, потому что увидите – вроде обычные, простые, примитивные фотографии, которые раньше казались любительскими, а теперь даже пожелтели – но от них не оторвать глаз. А что в них? А в них та простота, великая простота жизни, черно-белая. Она оттеняет духовное в человеке, а не плотское.

С чего все началось

Итак, книга начиналась 30 лет назад. Это был 1983 год. Это была последняя большая практика, которая занимала два месяца. Мы писали уже в солидных газетах – областных, республиканских. И вот я со своей будущей супругой попал в Уфу – столицу Башкирии. Была газета «Советская Башкирия» – очень казенная, в которой напечататься живому слову было чрезвычайно трудно, там все рубилось, калечилось… Кто жил в то время, тот знает, как партийные газеты умели превратить жизнь в железобетонную стену.

Но я все равно благодарен этой практике, потому что тогда меня послали в уфимский детский дом. Он был эвакуирован из центральной России во время войны и так и остался в Башкирии.

Был дождливый осенний день. Сентябрь. Развезло дороги, тропинки, а детский дом находился в старом парке. Наверное, это был усадебный парк. Возможно, там когда-то был храм. И вот остались огромные тополя, липы, дубы, которые обычно растут около старых храмов. Я шел под этими дубами, по листьям. Вокруг – тишина и дождь.

Почему-то я пришел в детский дом вечером и не застал ни директора, никого. И только была ночная нянечка-старушка. Я расстроился сначала, ведь я хотел брать интервью у директора, а никого нет… Я уже вышел на веранду. Знаете, в старых детских садах есть такие верандочки. Там лежали совочки, лопаточки. Рядом была столовая, и пахло компотом – уютный запах урюка, отчего я вспомнил о своем детском саде. И я почему-то медлил уходить. И вернулся обратно, потому что понял – чего-то главного не сделал.

Я просидел весь вечер со старушкой, которая укладывала детей спать. Она мне ничего не рассказывала. Я просто слушал, как она поет. Родом она была из Смоленской области. Ее звали Анна Прокопьевна Тимошкина. Во время войны, в 42-м году, она спасла своих детей и племянниц. Война прошла через ее деревню: на одной стороне были немцы, на другой – наши. И вот она шла к нашим через поле, через дорогу тащила этих детей на себе. Осколком ей оторвало правую руку.

С тех пор прошло уже 30 лет, и она работала в детском доме, куда их отправили в эвакуацию. Она была истопницей – всем, кем угодно, и все с одной левой рукой. Когда я увидел этот ее пустой рукав, когда услышал смоленские песни, которые, наверное, пели еще в XIX веке, а сейчас их уж точно не услышишь, во мне произошел внутренний переворот, и я об этой женщине не мог уже забыть.

Мы с ней расстались, я ее больше никогда не видел, но возвращаюсь к ней памятью. Сначала я написал о ней для газеты «Советская Башкирия», но они так ничего и не опубликовали, потому что для них это было слишком камерно, и не было никакого события. Но позднее я написал о ней в «Комсомолке», а потом и в книге «Добрые лица».

«Имена на снегу» (из книги «Добрые лица»)

– Якушев… Харламов…передача… опасная ситуация…Го-о-л!!!

Под ликующие комментарии Николая Озерова я надевал валенки и, укутанный до самых глаз, вываливался во двор.

Дедушка оставался смотреть хоккей, а бабушка шла на мороз – досматривать за мной, дошкольником.

Снег восторженно скрипел, звезды сияли, и от этого скрипа и сияния на душе становилось ясно и празднично. Улочка наша, заставленная сугробами, как белыми сундуками, освещалась лишь низкими окошками. Свет из них падал под ноги, и было так приятно вступать из темноты в светлый квадрат на дорожке.

За всеми окнами была слышна жизнь – где тихая, где говорливая, но везде приветливая. Из одного окошка слышался все тот же «хоккейный» голос Озерова, из другого – не очень трезвое, но задушевное пение, из третьего – уютный стукоток швейной машинки…

Потом мы смотрели на звезды. Они вздыхали, мерцали, дышали на морозе и были такими же восхитительно прекрасными, как окошки.

Возвращаясь к нашему дому, мы примечали теплый, как топленое молоко, свет на втором этаже. Это окно так много говорило нам. Это было наше окно, единственное такое на свете. А на первом этаже светилось окошко моего приятеля Мишки, рядом – Сережкино, над ним – Маринкино…

Мне и сегодня кажется, что за зимними освещенными окошками живут сплошь хорошие люди. Где свет – там дети, там старики, там все родные.

По окнам нашего дома я выучился считать до десяти. И первые слова я написал не дома, на бумаге, а по снегу – сухой веткой. На первом снегу очень удобно рисовать. И тогда весь двор – твои прописи. Бабушка диктовала мне, а я выводил прутиком: МАМА, ПАПА, ДЕДА, МАША…

Потом бабушка ставила мне на снегу пятерку, и мы шли домой. Только жаль было оставлять имена на дворе, ведь снег имеет обыкновение таять. Или выпадет за ночь новый снег и засыплет мои слова.

Вспоминая сейчас об этом, вдруг понимаю, что всю жизнь занимаюсь именно этим: пишу имена на снегу. Выходит очерк в газете, а на другой день этой газеты уже нигде не найти – она, как первый снег, живет один день.

И затаенно мечтаешь о том, чтобы дорогие нам имена не исчезали, не таяли.

Чтобы они жили в книгах, в фильмах, в стихах, а главное – в сердце. Вот с какой мыслью я собирал эту книгу.

…Помню, как мы возвращались с бабушкой домой, а дедушка говорил, что соскучился без нас. Пока я тащил из шубейки веревочку с варежками, чтобы положить их на печку, дедушка постукивал сброшенные мной валенки друг о дружку.

А потом мы пили чай, и дедушка рассказывал нам, как Харламов забросил три шайбы, и наши победили канадцев, хотя те грубо толкались и дрались.

Перед тем, как уснуть, меня тянуло выглянуть в окно. Во дворе, уютно укрывшись с головой белоснежным одеялом, спал длинный сарай. На снегу, как коврик, лежал свет из чьего-то окошка.

И, если приглядеться, можно было прочитать имена.

Яндекс.Виджеты

Добавив на главную страницу Яндекса наши виджеты, Вы сможете оперативно узнавать об обновлении на нашем сайте.

Православный вестник. PDF

Добавив на главную страницу Яндекса наши виджеты, Вы сможете оперативно узнавать об обновлении на нашем сайте.