«Без такой составляющей, как духовность, любая деятельность, любая наука заходит в тупик»

Сегодня гость нашей рубрики — отец Александр Рыков, клирик СвятоТроицкого Кафедрального собора, кандидат исторических наук, проректор по воспитательной работе Уральского института бизнеса.

Батюшка, было бы очень интересно узнать, как Вы пришли к вере, как стали священником.

Этот вопрос мне задается если не сказать что часто, то, по крайней мере, достаточно систематически. И сейчас у меня уже выработался некоторый стереотип ответа. Но честно сказать, в первое время, когда мне задавали этот вопрос, самым честным ответом было бы: «Я не знаю, как это произошло». Хочется надеяться, что не моя какая-то дерзость сыграла решающую роль, а милость Божья.

Я пришел в Церковь в первой половине — середине 1990-х годов. Это было время достаточно неоднозначное, пестренькое. Тогда было принято ругать практически все. Все компрометировалось. Все, что раньше было высоким — принижалось, что было возвышенным — опошлялось. Поэтому я задался целью найти места, где есть позитив. И благодаря примеру моих знакомых, друзей для себя нашел позитив в Церкви.

Конечно, большую роль сыграл пример брата. Он младше меня, и в это время учился в Московской семинарии. Я тогда был аспирантом Московского государственного педагогического университета. Писал диссертацию, готовился к защите.

Этот период времени и был для меня, наверное, переломным. Поэтому рационально объяснить, как это со мной произошло, я не могу.

В какой-то степени это был интуитивный поиск. Даже за месяц-полтора до рукоположения я не мыслил себя священником. К тому времени я достаточно регулярно ходил в храм, cо своими скромными возможностями слуха и голоса был хористом. Хоры профессионалов тогда не могли быть на содержании Церкви, средства были достаточно скромные. Приглашали любителей типа меня.

Так я попал в Храм, по крайней мере, на хоры. Эта моя «хоровая» деятельность продолжалась около года. Года через полтора я спустился с хоров в алтарь.

К тому времени Вы уже были кандидатом наук?

Да, я уже был кандидатом наук. Защита диссертации у меня прошла в апреле 1993 года. Рукоположение во диаконы состоялось в октябре 1994. Тогда в чисто служебных, карьерных категориях у меня был выбор: стать деканом, потому что замдекана к тому времени я уже был, или диаконом. При некотором созвучии этих слов разная получалась дорога.

Батюшка, Вы служите в Свято-Троицком соборе. Расскажите, пожалуйста, какие у него особенности. Кто его прихожане? Что отличает этот собор от других храмов?

Что отличает кафедральный собор от других храмов? Это то, что не может до конца устроить ни прихожан, ни священников. Потому что по большому счету это такая фабрика, конвейер. Иной раз и хотелось бы, но нет возможности побольше времени уделить человеку на исповеди, во время беседы. Потому что следом за ним стоит очередь.

10 часов вечера, 11 часов. Уже думаешь о том, как люди будут добираться домой. Поэтому до конца дойти до глубин души человека не всегда бывает возможно. С другой стороны у нас есть постоянные прихожане, и благодаря им у нас есть свое лицо. Кроме того, кафедральный собор — это место служения нашего Архиерея, это особые требования к уровню службы. Особые требования к тому, чтобы быть всегда, что называется, «на высоте». Ситуация здесь может измениться достаточно быстро, и нужно быть готовыми вовремя на нее отреагировать.

В качестве примера можно привести участие в богослужении людей, которые не являются нашими постоянными прихожанами. Они пришли в праздник, чтобы видеть архиерейскую службу. К ним нужен особый подход, потому что люди пришли из других приходов. Они привыкли к другому обращению. Важно и с ними найти общий язык. На кафедральный собор иной раз смотрят как на флагман в эскадре. Здесь все должно быть образцово-показательно, на хорошем уровне.

Естественно, понимаешь, что по своим духовным, душевным качествам ты не всегда соответствуешь ожиданиям прихожан. Приходится и с этим что-то делать. И внимание Архиерея нам чаще достается, чем каким-то другим храмам. Это тоже как-то мобилизует.

Тем более, что, например, Храм-на-Крови может считаться уникальным в рамках всей нашей страны, в масштабах всего Православия. Наш храм такой же в пределах нашей Епархии. Все, что у нас происходит благодаря нашим церковным СМИ, каналу «Союз» становится известным не только в масштабах Епархии, но и в масштабах страны и даже за ее пределами. Были случаи, когда люди, которых я впервые видел, узнавали меня и даже высказывали какие-то замечания о неточностях, допущенных мной в проповеди. Это тоже накладывает определенный отпечаток на нашу службу.

Батюшка, на территории собора идет стройка. Что это будет за здание?

Разные у нас были мысли, для чего использовать это здание. Сейчас планируется открыть здесь еще одну православную гимназию. Если посмотреть на план гензастройки нашего двора при соборе, здесь должен быть еще один небольшой храм. Думаю, что этот храм должен иметь такое отношение к нашему собору, какое учебный комбинат имеет к фабрике. Если этот храм будет соединяться с учебным заведением, с православной гимназией, то думаю, что это будет самый результативный тандем. И прихожане будут в храме, и обсуживающий персонал будет в храме, и певчие будут в храме, и служители тоже в этом храме будут. Но это строительство идет уже несколько лет, поэтому нужны усилия и спонсоров, и заинтересованных людей, чтобы завершить строительство и разместить в этом здании учебное заведение.

Отец Александр, Вы руководите работой клуба «Зилот». Расскажите о нем, пожалуйста.

Клуб «Зилот» был создан ныне покойным отцом Романом Рокиндратом. Батюшка несколько лет назад трагически погиб в автокатастрофе. Ну и я тоже был, что называется, у истоков этого клуба.

Почему такое немного скандальное название «Зилот»? С одной стороны есть Симон Зилот Канонит — человек, который пошел за Христом, оставил свою семью. С другой стороны зилоты — это известная своим достаточно скандальным поведением секта. Поэтому клуб назвали не «зилоты», а «Зилот». Скандальный оттенок немного сохранился, но мы надеемся, что из каждого из зилотов будет получаться такой вот Зилот. Поэтому считаем покровителем своего клуба апостола.

А идея была такая. Для того, чтобы утвердиться в вере, понять сущность догматики, православного вероучения, не достаточно просто прочесть книги, заучить чтото наизусть и вроде бы принять как данность. По нашим замыслам, должна быть такая опытноэкспериментальная площадка, где должны проходить дискуссии. Все те, казалось бы, незыблемые вещи, не должны быть незыблемыми. Мы должны их обсудить. И есть такие понятия в нашей жизни, которые не поддаются точному определению.

Для многих вещей невозможно точно словами определить, что это такое. А дискуссионная площадка как раз позволяет провести такую работу. Может быть, мы не даем конечного точного определения, но для человека становится понятно, почему Церковь выбирает ту или иную точку зрения. Как я отношусь к этой точке зрения, что мне в ней не нравится, почему мне это не нравится. Проблема в Церкви или проблема во мне?

Таким вот образом у нас проходили и первые, и нынешние заседания. Многие люди, находясь здесь, достигли достаточно высокого уровня, не побоюсь этого слова — богословского. Человек может достаточно аргументированно отстоять свою позицию, выбрать между позициями тех или иных богословов, может сформулировать свою точку зрения на происходящее.

Например, по поводу недавних событий — раскола в Анадырской Епархии. По этой теме у нас в клубе тоже проходила дискуссия. Предметом дискуссии может стать все что угодно — и факты культуры, и события церковной жизни, и богословские вопросы. Сам перечень вопросов определяется членами клуба. Это то, чего иной раз не хватает нашим катехизаторским, богословским курсам.

Я ни в коей мере не хочу сказать, что систематичность вредит. Систематичность полезна, но должна быть такая площадка, на которой эта систематичность может быть нарушена. Иной раз я даже с чувством духовной радости наблюдал, как люди в процессе дискуссий обретали ту точку зрения, которая в Церкви уже есть. Может быть, мы об этой точке зрения даже не знали.

Прошла дискуссия, на следующий раз человек приходит и говорит, я нашел то-то и тото в православной литературе. Оказалось, мы изобретали велосипед. И этот велосипед очень ценен, потому что мы сами его изобрели.

Иной раз аргументация членов нашего клуба бывает даже более доходчивой для наших современников. Они говорят на языке современности, на языке молодежи. Говорят, что если двоечнику что-то будет объяснять учитель, он имеет шанс не понять, а если двоечнику будет объяснять двоечник, они будут говорить на одном и том же языке. И результат в этом случае может быть удивительным.

Для этого и создавался наш клуб. Он прошел через определенные стадии своего развития. Может быть, сейчас не самые лучшие времена в его истории — маловато для нас стало людей. Но я думаю, что если есть воля Божья на существование нашего клуба, то Господь нас своей милостью не оставит.

Батюшка, узнал из интернета, что в истории клуба была встреча с дискуссионным клубом УрГЭУ (экономического университета). Чему была посвящена эта встреча, что на ней обсуждалось?

Это была одна из первых наших внешних встреч. Что можно было поставить в качестве темы при встрече двух таких незнакомых еще организаций? Мы обсуждали роль Церкви в современном мире.

Мы увидели и позицию острого неприятия Церкви людьми, аргументацию которых мы раньше не слышали. Увидели этих людей. За одним столом с ними сидели, разговаривали. Побеседовали с представителем кафедры философии. Нам было объяснено, что такое вера с точки зрения психологии. В процессе дискуссии нами были выработаны новые аргументы. Некоторые из них сработали.

Но самое интересное, что на встрече были такие участники, которые несколько со стороны наблюдали за дискуссией, которые остро с нами не дискутировали. Но когда подводились итоги этой дискуссии, они заняли позицию, которую можно охарактеризовать как скорее «да», чем «нет» религии в современном мире.

Эта дискуссия дала почву для многих наших вопросов, для многих наших заседаний. Мы очень много почерпнули. Мне кажется, что из этих дискуссий во многом вызрела позиция защитников православной точки зрения в СМИ. По крайней мере тех, кто был членом нашего клуба на тот момент времени.

Батюшка, были ли у клуба еще внешние встречи?

Да, мы принимали на нашей территории представителей различных религиозных организаций. У нас был поставлен такой масштабный вопрос: «Что такое духовность». Мы хотели выяснить для себя, имеем ли мы, православные, право претендовать на роль монопольных обладателей духовности? Может, духовность нельзя понимать так вот узко, как мы понимаем? Можно ли нас обвинить в узости мышления? Результаты этой встречи в большей степени не ясны.

Естественно, что каждый остался при своем мнении. Частично наши оппоненты нам показались не вполне адекватными. Особенно те, кто считает себя приверженцами экзотических религиозных течений. Были люди, которые показали очень близкое нашему понимание духовности. Периодами под их словами можно было подписаться человеку православному. Это были представители адвентистов седьмого дня. Многие вещи для нас были скорее вопросом, чем ответом.

Дальше по этому пути члены нашего клуба идти не сочли возможным. Они решили, что все-таки главная наша цель — утвердиться в Православии. Поэтому давайте в начале в Православии разберемся, а потом уже будем говорить о структуре и представлениях других религиозных групп, верований. Какая духовность, допустим у кришнаитов? И поскольку мир Православия необъятен, мы пока не вернулись к этому вопросу.

Батюшка, приведите еще примеры наиболее замечательных тем заседаний клуба.

У нас была достаточно острая дискуссия по вопросу о роли священника в армии — нашей многонациональной, многорелигиозной армии. Была дискуссия по поводу предмета «Основы православной культуры» в школе.

Эти вопросы мы обсуждали достаточно остро, достаточно разные были взгляды, точки зрения, разной была аргументация. Это позволяет человеку выбрать из чего-то. Причем выбрать в активном таком режиме. Человек может не только слушать, но и высказать свою точку зрения. Была у нас встреча с матерями погибших при исполнении служебных обязанностей воинов.

Батюшка, Вы являетесь духовником детской воскресной школы Свято-Троицкого собора. Что интересного, замечательного в деятельности школы?

Самое интересное — это наши дети. Если мы видим результат в наших детях, то можем сказать, что небесполезно работаем. В начале моей здесь работы перед коллективом стоял вопрос, что нам важнее, чтобы дети усвоили какой то объем знаний, который бы они нам потом выдали на экзаменах и получили какую то оценку. Или что-то другое? В результате обсуждения все педагоги единодушно пришли к выводу, что для нас главное, чтобы наши дети научились быть православными. Не то, чтобы они обрели православные знания, а чтобы обрели православные умения.

Мама одного из ребят, который ходит в нашу школу, рассказала такую историю про своего сына, о его опыте применения Православия. Ребенку в школе было достаточно неуютно. Это распространенная ситуация, когда ребенка, может быть, за какие-то внешние отличия, начинают дразнить, иногда даже очень жестоко дразнить. Иной раз человека дразнят просто за то, что он православный, крестик на себе носит, крестное знамение на себя накладывает, в пост в школьной столовой не все ест.

Иной раз бывает тяжело ребенку, тяжелее, чем взрослому. Потому что взрослые свой выбор совершают с точки зрения веры и опыта. А какую веру нужно иметь ребенку, чтобы только на вере этот выбор совершить, не имея даже опыта?

Так вот что рассказала эта мама. Когда начался период травли, мы как раз незадолго перед этим обсуждали Заповеди Христа. И ребенок в такой момент встал и сказал тем, кто его дразнил: «Я вас всех тоже люблю, спасибо вам всем». После этого в классе наступила тишина. Дети услышали эти слова, и, по крайней мере, на какое-то время претензии к этому мальчику снизились. Его стали меньше задирать, дразнить.

Нам бы хотелось, чтобы из наших детей выходили не просто осведомленные в разных областях богословского знания, подкованные такие дети-богословы. Нам бы хотелось, чтобы это были нормальные дети, которые будут не только монахами и монахинями, хотя пусть и такие среди них будут. Нам хотелось бы, чтобы среди них были и такие, кто создаст православную семью, чтобы они делали это сознательно, чтобы они планировали это. Чтобы они были православными летчиками, православными моряками, православными учителями.

И мы стремимся в этом плане построить наши занятия, беседы, воспитание. Мы занимаемся больше образованием, чем обучением и больше воспитанием, чем образованием. Сами понимаете, что мы находимся в самом последнем ряду всех приоритетов. Сколько ребенок проводит времени в своей семье? Сколько времени он проводит в общеобразовательной школе? Сколько времени он проводит в музыкальной школе, спортивной секции, во дворе с друзьями? И сколько времени проводит он в воскресной школе? 1-2-3 часа в неделю. Это в лучшем случае.

Если ребенок болеет, куда его родители не поведут? Скорее всего, в воскресную школу. Пусть хотя бы в воскресенье отдохнет. Такие сложности есть в работе всех воскресных школ. К сожалению, не у всех родителей эти приоритеты расставлены достаточно четко. Тем не менее, находясь даже в таких условиях, мы стремимся делать то, что возможно.

Батюшка, каким образом Вы обеспечиваете приоритет воспитания перед задачей передачи детям объема знаний?

Я скажу Вам об условиях, которые позволительны только для кафедральных соборов. На приходе батюшка не всегда может вести Закон Божий. Мы же стремимся эту традицию поддерживать. Когда в штате у нас находился отец Иероним, который сейчас возглавляет Православную гимназию на Елизавете, он нам очень большую поддержку оказал. Сейчас вместе со мной со старшими детьми занимается иерей Илья.

Такой регулярный, систематический разговор со священником очень много значит. Тем более речь идет именно о Боге. Кроме того, присутствие мужчины оказывает серьезное воспитательное воздействие. У нас особым образом построен учебный план. Мы стремимся сделать так, чтобы приоритеты, на которые мы нацелены, были отражены в планах. Мы стремимся к тесному межпредметному взаимодействию. Материалы, которые используются на Законе Божием, могут использоваться, к примеру, на уроках церковнославянского языка. И наоборот.

Сами по себе вопросы стремимся сформулировать не в какой-то абстрактной сфере, а в применении именно к поведению человека в обыденной повседневной обстановке.

У Вас в приходе есть традиция чтения акафиста перед иконой Божьей Матери «Прибавление ума». Расскажите о ней пожалуйста.

Началось с того, что у группы детей, группы родителей возник вопрос, может ли воскресная школа помочь в повседневной нашей жизни? Может ли школа помочь в учении в общеобразовательной школе? А чем мы можем помочь? Помолиться Господу Богу, попросить у него помощи!

По инициативе детей, родителей, части преподавателей такая молитва состоялась. Это чтение продолжалось несколько лет с перерывом только не летние каникулы. Многие дети и родители участвовали с удовольствием. Когото из родителей мы просили поддержать нас, устанавливали вахту, составляли график. Мы читали акафист не только перед иконой «Прибавление ума». На протяжении достаточно продолжительного времени мы читали акафист перед иконой «Воспитание».

Батюшка, Вы являетесь проректором по воспитательной работе в Уральском институте бизнеса. Расскажите об этом направлении Вашей деятельности.

Проректором по воспитательной работе в Уральском институте бизнеса имени И. А. Ильина я стал по приглашению ректора, доктора экономических наук, профессора, академика Украинской экономической академии Александра Максимовича Миняйло. Тогда он был Александром Максимовичем, сейчас он протоиерей Александр. Эту должность уже 4 года я и отправляю. Надо сказать, что я пришел не на пустое место. Еще до меня там работали духовники, и поэтому очень многое было сделано. Заложили фундамент и отец Алексей Горин, и отец Алексей Долгоруков. Многие вещи, которые они оставили в наследство, мне очень помогли.

Началось все с того, что для руководства института, для профессорскопреподавательского состава стало ясно, что без такой составляющей, как духовность, любая деятельность, любая наука заходит в тупик. Сейчас у нас в ходу такие лозунги: «рынок — это объективный регулятор», «кроме рынка человечество не придумало действенного стимула для развития», «рынок нас спасет», «рынок нас вывезет». А рынок нас завел в финансовый кризис.

Несмотря на то, что практически все чувствуют последствия этого кризиса, мы от этих лозунгов не отказываемся. В конечном итоге, если мы не ограничим этот вот безудержный рынок, мы останемся практически без всего. А что может этот рынок ограничить? Как раз духовное понимание! Приведу пример. В нашем Екатеринбурге практически все двери на квартирах металлические. Практически все первые и последние этажи окна забраны решетками. Человек в своей квартире живет как в тюрьме. За железной дверью с глазком и с решетками на окнах. Если бы в обществе исполнялась заповедь «Не укради», «Не убий», какую бы наше общество получило выгоду экономического характера. Сколько материалов можно было бы пустить на другие цели, на пользу народного хозяйства. Таких примеров можно привести много.

Но факт остается фактом: если все живут честно — это экономически выгодно. Поэтому если мы именно духовную экономику будем развивать, если мы о духовной экономике будем говорить, если безудержный рынок мы будем ограничивать именно духовными категориями, то такая экономика и будет свободна от тех перекосов, которые приводят к финансовому кризису.

Подобные мысли привели создателей, руководителей института к выводу, что нужно изменять структуру преподавания в институте. Поэтому там появились такие предметы, как духовная экономика, философия совершенства Ивана Ильина и другие. А в качестве фундамента воспитательной работы мы стремимся положить Православие. Большинство детей к нам приходят для того, чтобы получить экономическое образование: образование программиста, экономиста, коммерсанта. С одной стороны, можно сказать, что прямые выходы на духовность здесь отсутствуют.

Но иной раз решающим является то, кто действует — православный экономист или неправославный экономист. Человек, который стремиться заставить деньги работать для каких то целей, или человек, который стремится идеально работать для денег. Что является целью — деньги ради денег или деньги ради каких-то духовных целей?

Конечно не надо думать, что у нас филиал семинарии. Нет, у нас высшее учебное заведение, где преподаются экономические специальности. Но при этом мы строим храм. Дети сдавали деньги на именные кирпичи, которые легли в тело этого храма. Ребята освоили очень большой объем работы. Из подвала нужно было вынести несколько кубометров глины и ребята работали. У нас в день рождения института — 4 ноября, в день иконы Казанской Божией матери, традиционно проводится служба. Есть ребята, которые причащаются именно в этот день. В этом году мы выезжали в Крещение на Ганину яму для того, чтобы искупаться в проруби. Это все-таки проявление силы духа, и мне было удивительно, что многие изъявили желание.

С другой стороны у нас есть и чисто студенческие мероприятия. Очень масштабно проводится день первокурсника, мы к нему тщательно готовимся. К нам приходят на встречи многие известные люди. К нам приезжали для беседы со студентами протоиерей Димитрий Смирнов, диакон Андрей Кураев, митрополит Амфилохий Черногорско-Приморский, протоиерей Александр Половинкин, который очень последовательно разрабатывает тему православной семьи. У нас достаточно много таких мероприятий и инициатив.

Отец Александр, спаси Господи за интересный рассказ. Божией Вам помощи в Вашем служении!

Яндекс.Виджеты

Добавив на главную страницу Яндекса наши виджеты, Вы сможете оперативно узнавать об обновлении на нашем сайте.

Православный вестник. PDF

Добавив на главную страницу Яндекса наши виджеты, Вы сможете оперативно узнавать об обновлении на нашем сайте.