Хирург Илья Дьячков: «И миру, и Церкви нужны профессионалы»

Бывали ли в истории времена, когда вопрос самоопределения являлся для молодого человека лёгким и безболезненным? Предположим. Но это – явно не про наши дни. Профессию сейчас выбрать непросто, тем более, если ты к 18-ти годам не чувствуешь особого призвания. И начинаешь думать, кем бы выгоднее стать, где попроще, где интереснее... О том, как найти своё место, и что помогает определить приоритеты в жизни, мы разговариваем с молодым врачом Ильёй Дьячковым. Ему 25 лет, он окончил Уральскую государственную медицинскую академию, и работает хирургом в Уральском НИИ фтизиопульмонологии и в центральной городской клинической больнице №24.

Илья, чувствуешь ли ты себя частью своего поколения?

- Этот вопрос был болезненным для меня несколько лет назад, курсе на втором – на третьем. Я задавался вопросом, почему мои интересы не сходятся с интересами большинства сверстников. Переживал, что как-то отдаляюсь от друзей, думал, как совместить мои искания и общение. Часто этот вопрос я обсуждал на исповеди. Приходил к выводам, что, может, это связано с той специальностью, которую я выбрал. Ведь существует же миф – даже не миф, а некое преувеличение – о врачебном цинизме, вот мне и казалось, что ко всему я стал относиться холоднее, в том числе и к друзьям. Но потом пришло осознание, что просто внутренний процесс идёт вперёд, и не надо так мучительно прощаться со старой жизнью.

А что, в какой-то момент ты растерял многих друзей?

- Я стал задаваться вопросом, что такое настоящая дружба, где эта граница «друг – приятель». И понял, что друзей не должно быть много, и если их один - два — это не повод переживать. Потому что человек должен быть прежде всего самодостаточным. Ведь друг — это тот человек, с которым ты можешь говорить обо всём, и который понимает тебя на все 100%. И недавно я осознал, что таких людей у меня в окружении очень мало: вот – определённый круг тем для одних, вот – для других. Если ты верующий человек, то единственный твой друг — Христос. Я не думаю, что это крамольная мысль.

Почему ты стал врачом? Ведь это очень сложная профессия...

- Здесь можно много всего говорить. Но нужно всегда помнить, что врач, учитель, водитель, предприниматель — это прежде всего ответственность. В принципе, это ремесло. И вся эта романтизация, возвышение той или иной профессии часто не соответствуют действительности. Иногда о той или иной профессии люди начинают размышлять через призму мифов, которые сложились после просмотра сериалов.

К концу обучения я понял, насколько высока доля ремесленничества, кропотливой и тяжёлой работы. Нет и не может быть никакого постоянного драйва. Я сам прошел через это: сложно было выбрать специальность, потому что хотелось, чтобы постоянно было интересно. Такого быть не может. Сегодня большинство врачей могут заниматься интересными вещами (сложными клиническими случаями, наукой) только время от времени, потому что хотят больше заработать, а на науке не заработаешь, да и талант нужен особый. Это означает, что обычный врач должен работать в нескольких местах.

Говорят, что проблема современных врачей — немилосердие. Как ты её решаешь в своей практике?

- Милосердие может проявляться по-разному, потому что пациенты разные. Удивительно, но и в строгости оно тоже есть. Бывают пациенты сговорчивые, вменяемые, послушные, а бывают упёртые или даже наглые, которые «с пинка» открывают дверь и считают, что врач расстелиться перед ними обязан. Начинаешь говорить с пациентом, и разговор не клеится. Ты просто делаешь глубокий вдох-выдох и повторяешь свой вопрос или рекомендацию в сотый раз. Ведь помощь оказывать необходимо. Милосердие врача каждый раз индивидуально… впрочем, наверное, как и для любого другого христианина. Каждый раз нужно думать и молиться, чтобы принять верное решение.

Много ли верующих среди врачей?

- Редко встречал. Знаешь, в фильмах, да и просто в беседе можно услышать, как на вопрос: «А вы веруете?» – отвечают: «Я же врач», – в значении отрицательном. Это очень странный, часто необдуманный и какой-то стереотипный ответ. Если вернуться к разговору насчет поколения – наша проблема в том, что нас всех жестоко обманули и сформировали стереотип, которому многие легко подчиняются, не задавая себе острых, жизненно важных вопросов.

Конечно, врач – это евангельская профессия. Даже, скорее, служение. Но прежде чем дорасти до понимания дела как служения, нужно состояться с профессиональной точки зрения. И миру, и церкви нужны профессионалы.

Однажды меня приглашали как врача в Свято-Косминскую пустынь – мужской монастырь в деревне Костылева Верхотурского района. Это был проект по примеру афонского монастыря: один христианин по завершении обучения в греческом медицинском учреждении ушёл в монастырь, и сейчас на территории обители он курирует больницу.

В годы учёбы в институте я неоднократно приезжал в Свято-Косминскую пустынь, и игумен Пётр (Мажетов) говорил: «Если захочешь после обучения прийти к нам в монастырь, то профессия твоя будет очень нужна, мы её обязательно сохраним и дадим возможность расти в профессиональном плане». Прекрасные беседы с отцом Петром стали фундаментом моих знаний о вере.

Но со временем острое юношеское желание уйти в монастырь отпало. Но сильные детские впечатления от хора братии и монастырских служб остались как дорогие воспоминания. Я понял, что монашеские духовные труды мне не под силу, поэтому осталось расти до служения врачом в миру.

Во многих интервью Патриарх Кирилл говорит о том, что человек должен служить на своём месте, куда его Господь определил, и там он должен делать всё по максимуму. Мне кажется, это самая здравая идея, идея личного спасения, где ты можешь сделать намного больше и принести пользу. Поэтому для меня сегодня медицина – это та область, в которой я могу что-то реально делать и не быть «троечником».

Беседовала Дина Искандарова

•10 •февраля• 2016•