Когда убивают жизнь

Интервью с духовником Центра защиты материнства «Колыбель», кандидатом биологических наук протоиереем Димитрием Моисеевым, которое мы предлагаем читателю, состоялось, что называется, в полевых условиях. Корреспондент радио «Воскресение» Ирина Еремина беседовала с батюшкой о защите жизни нерожденных детей в автомобиле, который вез группу священников и прихожан к месту обнаружения 248-ми тел абортированных младенцев (см. ПВ №4-2012). В лес под Невьянском отправились, чтобы поставить там поклонный крест и совершить молебен перед иконой Вифлеемских младенцев. Во время молебна нашли еще три тельца, и общее число нерожденных и выброшенных в лесной овраг дошло до 251-го – зародыша? плода? эмбриона? Человека.

о.Димитрий Моисеев:

– Проблема, которая является в нашем обществе, наверное, проблемой номер один – это проблема детоубийств, – тщательно скрывается в сознании людей. Хотя это самый массовый вид убийства, но о нем меньше всего говорят и меньше всего думают. Почему? Потому что эта индустрия организована таким образом, что убийство производится скрытно от глаз, от общества, и даже те женщины, которые совершают детоубийство в государственных или частных клиниках, по сути, не видят младенцев, которые абортируются. И их совесть успокаивается мыслью, что это не дети, это какая-то часть тела, какие-то неодушевленные зародыши.

На самом деле Господь в случае с «невьянскими» младенцами всему обществу показал, что абортированные младенцы, или нерожденные младенцы, – это дети, и их смерть как минимум достойна человеческого отношения к их телу, отношения к ним как к людям. И что мы должны с сокрушением сердца относиться к смерти любого младенца до рождения, будь то преждевременные роды или выкидыш, или будь то аборт, – это потеря нашего собрата или сестры, которая не родилась, не приняла святое Крещение, не увидела свет Божий, не имела в этом мире никаких радостей вообще, ни возможности даже проявить себя с хорошей или с плохой стороны.

У человека верующего должно быть осознание того, что в вечной жизни души этих младенцев всегда будут. Душа человеческая бессмертна, человек начинает жить с момента зачатия, поэтому, когда совершается аборт, душа нерожденного младенца переходит в иной мир, и в этом ином мире будет пребывать вечно. В каком месте – это Господь определит, для нас это не столь важно. Важно, что эта душа будет обличать беззаконие, которое совершено было на земле – беззаконие со стороны родителей, со стороны врачей, совершивших эту операцию, и со стороны общества, которое равнодушно к миллионам таких убиенных младенцев.

Те младенцы, которые были обнаружены под Невьянском летом 2012 года, являются представителями невидимого миру собора невинно убиенных детей, и перед всем нынешним обществом, и российским, и мировым, обличают грех детоубийства.

Ирина Еремина:

– Отец Димитрий, если брать правовой аспект, например. Мы с вами как-то беседовали по поводу гендерных законов. Есть какие-то зацепки у их сторонников – «права человека» и так далее – чтобы это продвигать? В случае с абортами, казалось бы, их любимые «права человека» попираются, нарушаются. Каким же образом им удается доказывать, что право женщины решать, жить ребенку или нет, важнее, чем право малыша на жизнь?

– Я считаю, что удается благодаря наличию в обществе двух качеств – это утрата совести и утрата здравого смысла. Что касается утраты здравого смысла, любому человеку, изучающему биологию, известно, что жизнь человека или животного начинается с момента зачатия. Когда яйцеклетка оплодотворена, возникает зигота, и образуется новая жизнь. Об этом в наше время знают даже школьники. Но при этом наше законодательство разрешает убивать жизнь человеческую до рождения. То есть, в данном случае есть просто логическое противоречие.

С одной стороны, у нас введен мораторий на смертную казнь для преступников, совершивших тяжкие преступления. С другой стороны, у нас совершенно невинные младенцы, нерожденные, могут совершенно спокойно быть убиты, причем, на общественные деньги, врачами, которые находятся на государственной службе.

Здесь, мне кажется, явный признак шизофрении общества, общество находится в ненормальном сознании. Потому что одной рукой мы боремся за решение демографических проблем: материнский капитал вводим, другие меры предпринимаем, другой – финансируем аборты через систему медицинского страхования. Это все система, поддерживаемая государством. И здесь, на мой взгляд, есть серьезная проблема со здравым смыслом. А как можно построить нормальную жизнь, если в обществе со здравым смыслом не все в порядке?

Что касается отсутствия совести, то все взрослые так или иначе понимают, что совершаются убийства детей. Но настолько эта практика вошла в жизнь, стала порочным правилом, что оправдывается словами: «Ну, все так делают». И, кончено же, распространенность этого греха привела к тому, что наше общество поражено кровавой круговой порукой, всеохватывающим постабортным синдромом. Большинство людей подспудно осознают, что они замешаны в убийстве. И не в одном, не в двух, и даже не в трех. Но, чтобы совесть их была спокойна, они оправдывают это распространенностью греха: «Ну, все ведь так делают!»

Во-первых, когда я слышу такую фразу, хочется сказать каждый раз, остановить этого человека и сказать: «Нет, не все». Не все делают аборты, а те, кто делают, должны перед своей совестью дать отчет, на основании чего они решаются поднять руку на невинного младенца, пусть он еще не родился, пусть он во чреве матери. Какие такие веские существуют обстоятельства, которые оправдывают это действие? А, кроме того, надо помнить, что каждый человек в этот мир послан, и за все поступки, за все дела, которые совершил в этой жизни, он будет давать ответ перед Богом.

В заповедях Господних, мы знаем, есть такие слова: «Блаженны милостивые, яко тии помилованы будут», и напротив: «Суд без милости не сотворившему милость». Вот если бы эти слова звучали в душе каждого человека, который собирается так или иначе соучаствовать в детоубийстве, если бы в человеке был страх Божий, он вовек бы не согрешил. Если бы каждый человек понимал, что жизнь на этой земле – временное пребывание, и вот-вот каждый из нас даст ответ перед Богом, то на такие тяжкие грехи, как убийство ребенка, ни один человек не дерзнул бы.

Если мы вспомним историю России, сравнительно недавнюю, то еще в начале XX века убить дитя во чреве считалось страшным грехом. Помимо того, что это было уголовно наказуемое преступление, в обществе это считалось душегубством. Душегубством не в том только смысле, что жизнь младенца погублена, но и что человек, совершающий такой тяжкий грех, душу свою губит.

Сегодня ученым известен такой феномен, как постабортный синдром, а по-старому – это муки совести. Совесть начинает обличать человека, решившегося на такой шаг, и, не находя оправдания, душа болеет, душа находится в смертном мучении. И это мучение, к сожалению, если человек не найдет в себе силы искренне покаяться, с Божьей помощью уврачевать этот тяжкий грех, после смерти только усилится.

Потому что по смерти от каждого отнимутся те блага, которыми он пользуется в этом мире, и останется лишь то, что совершил человек, чем его душа украсилась в хорошем или в плохом смысле. И вот это будет с человеком вечность. Представим, что человек украсил себя убийствами. Каково этой душе в вечной жизни будет пребывать? В постоянных муках совести за нераскаянные тягчайшие грехи?

Еще про совесть. У нашего общества она потеряна в этом отношении: убить ребенка – это гораздо более нормальный поступок, нежели ограбить человека на улице, – у нас, мол, «жизнь и так тяжелая». Но эта жизнь тяжелая почему? Потому что человек грешит. Все тяжести, которые приключаются в земной жизни, являются следствием грехопадения. Поэтому, умножая грех, человек не решает проблемы свои жизненные, а только жизнь свою делает еще более тяжелой.

Здесь уже действует лукавство дьявола, который человеку предлагает одно, а в итоге получается совсем другое. Лукавый внушает человеку: «Ты наложи на себя руки, и тебе будет хорошо». На самом деле, сразу после смерти для самоубийцы начинаются вечные муки, потому что такой человек уходит без покаяния из жизни. Так же и в случае с абортами. Дьявол внушает женщине или ее родственникам: «Сделай аборт – и хорошо будешь жить». А на самом деле, если это происходит, то начинаются муки совести, распадаются семьи, возникают проблемы со здоровьем, начинаются душевные страдания. И вместо облегчения человек испытывает только еще большую тяжесть.

Таким образом, детоубийство является одним из самых распространенных форм обмана дьяволом человека. Если самоубийств у нас совершается где-то примерно 40 000 в год по стране, то абортов совершается по официальной только статистике от одного до полутора миллионов. И каждый аборт происходит не без участия дьявола, потому что дьявол – человекоубийца от начала. То есть, от самого начала человеческой жизни дьявол ненавидит человека и желает его погибели.Поэтому детоубийство является универсальным и легким способом дьявола достичь своей цели – погубить образ Божий, погубить руками других людей. Здесь он одновременно добивается и того, что человек не имеет возможности родиться, принять Крещение, стяжать благодать Божию и уподобиться Богу в добродетели, а с другой стороны, те, кто участвуют в детоубийстве, свою душу губят, становятся противниками Бога, как и он сам противник Бога.

Самый серьезный грех, самый распространенный грех, самый тяжкий социальный порок у нас не только не уврачеван, не раскаян, но о нем стараются даже и не говорить. И случай, который произошел совсем недавно на Серовском тракте, когда были обнаружены тела этих младенцев, конечно, вскрывает этот глубокий нарыв в нашем общественном ненормальном сознании и в нашей ненормальной общественной совести.

Ниневия покаялась во вретище и пепле и была оставлена Богом, хотя пророк Иона по Божиему повелению предсказал гибель Ниневии. По сути дела, здесь перед нами не пророк Иона, здесь перед нами младенцы, убитые, погубленные, умершие. Но они, как пророк Иона, все наше общество призывают к покаянию. Господь еще долготерпит наши грехи, с 1920 года, когда у нас детоубийства были узаконены. Еще не погубил наше общество. Но не надо думать, что долготерпение, которое мы видим, дается людям для совершения новых грехов – не для этого Бог терпит, а для того, чтобы мы покаялись и исправили жизнь свою общественную.

И я думаю, что придет время, когда в нашем Отечестве вновь убийство детей во чреве будет страшным преступлением, страшным деянием, на которое, как во все времена, решались некоторые, единицы, но которое будет отвержено и общественным мнением, и общественной совестью.

Но, если мы добровольно не придем к этому покаянию, к этому исправлению, то Господь может нам и горькие лекарства прописать. Вот этого, я считаю, нам надо бояться, потому что беззакония уже превзошли всякую меру человеческого разумения, дальше уже просто некуда. И я думаю, что общественное сознание, которое так долго эту проблему скрывало и таило, – оно вздрогнуло, когда Господь показал всему нашему обществу, всему миру мерзость бесчеловечного отношения к человеческой жизни нерожденных младенцев. Пора нашему обществу начать говорить об этом открыто и честно, и тогда наше общество станет более здоровым.

– Но наша либеральная пресса и либеральные деятели – им нужны конкретные правовые доказательства того, что мы имеем право требовать запрета абортов. Они у нас есть?

– Если говорить о правах, то надо начинать говорить опять честно и прямо, без всяких мудрований о праве на жизнь. Вот предложите лишить их права жизни, этих защитников абортного законодательства. И вы сразу увидите, какой вой поднимется. А почему они имеют право на жизнь и даже отстаивают эти права человеческие, а другие, вот эти нерожденные младенцы, этого права на жизнь не имеют? Но они ведь тоже живые люди. По этой логике общество делится на тех, кого можно грабить, насиловать, убивать, и на ту часть, которую грабить, насиловать, убивать нельзя. Мало кто с этим согласится. Но какие еще юридические обоснования нужны этим защитникам прав?

– А женщины-феминистки – это что, просто дурочки обманутые? Те, которые стоят с плакатами: «Мое тело – мое дело»?

– То, что касается их тел – они вправе их лечить или калечить. Но младенцы в утробе матерей – это уже не их тело, потому что может не совпадать группа крови и пол, они отличаются генетическим набором, возрастом отличаются и многими другими показателями, которые не позволяют сказать, что младенец во чреве – это тело женщины, даже если говорить чисто с биологической точки зрения.

Женщины забывают, что в теле, которое они из себя извергают таким страшным, жестоким образом, есть еще и душа, которая не является их душой. Это душа совершенно самостоятельная, душа младенца, которая вот в этом маленьком тельце находится, и она не является душой матери. Поэтому феминистки, я считаю – это женщины, которые не хотят элементарные заповеди Божии выполнять. А какие? «Плодитесь и размножайтесь, населяйте землю и обладайте ею» – эту заповедь они не хотят выполнять и не хотят выполнять заповедь послушания мужу.

После грехопадения Бог сказал жене, что, поскольку она подвигла своего мужа совершить грех, то в муках будет рожать детей своих и к мужу будет иметь влечение, то есть, будет зависима от мужа, будет находиться в послушании мужу своему. Значит, непослушание Богу, которое проявила Ева, врачуется послушанием женщины мужу. Так вот, феминистки эти две заповеди не хотят соблюдать – вот и вся причина их деятельности. Мотив – противление воле Божией, противление заповедям Божиим, противление тем естественным законам, которые положены в нашей природе от сотворения мира.

– Получается, что лукавому невыгодно, чтобы возникла общественная дискуссия, и начался этот разговор. Потому что в этом споре все равно здравый смысл должен победить, и высшая власть в нашей стране должна осознать, что запрет на аборты – это неизбежная вещь, единственная вещь, которая может спасти Россию. Потому что, я так понимаю, без этого нашей стране не выжить. Если мы будем развиваться экономически как угодно, строить храмы, но продолжать убивать детей, у нас нет шансов на спасение.

– Да. И тогда в один миг все может быть уничтожено праведным гневом Божиим. Потому что противоречие между благоденствием живущих на земле и страданием невинных младенцев, которые убиваются людьми, свою сытость, довольство и благоденствие построившими на крови детей, – оно в один момент может переполнить чашу терпения Божия. И тогда уже не будет времени ни для покаяния, ни для исправления, а будет время суда, праведного, нелицемерного, нелицеприятного, без взирания на должности, регалии, звания, материальное положение, общественное признание. Каждого Господь будет судить тогда праведно, строго. Но зачем людям дожидаться этого дня? Сказано: «Он есть тьма, искушаются бо дела всех живущих на земле в этот день».

Господь дает нам время жизни для покаяния, чтобы мы постарались исправить неправды свои. Человек, который желает себе блага, должен задуматься, видя страшные факты, которые наблюдаем, когда выбрасываются сотнями тела мертвых младенцев. И, конечно же, дьяволу эта ситуация невыгодна, потому что он любит дела свои совершать во тьме. И мы уже говорили с вами, что все делается тайно, чтобы скрыть от света, скрыть от сознания эти дела.

Сегодня нам Господь показал, приоткрыл завесу тайны над этой индустрией смерти, и все содрогнулись. А если бы Он открыл дальше и больше? Когда в Беслане была трагедия, первое, о чем я подумал – ведь Господь Милосердный, неужели Он не мог бы отвести это? Задержали бы этих боевиков где-нибудь на форпосте, там началась бы перестрелка, но ничего бы этого не произошло в школе, не пострадали бы дети, не погибли бы. Почему Господь, Милосердный, Человеколюбивый, допустил такую трагедию? И единственный ответ у меня, как у верующего человека, возник: чтобы показать нам, всему нашему российскому обществу, сколь мерзок грех детоубийства.

– Получается, мы все не лучше этих боевиков?

– Ну, а как? Боевики убили там несколько десятков человек, а мы, наше общество, убиваем, совершенно сознательно, официально, от миллиона до полутора миллионов детей своих в год. Своих детей, понимаете? Поэтому лучше ли мы, чем те боевики, которые сознательно пошли на это преступление? Ведь общество наше тоже совершенно сознательно идет на это преступление. И четкое противоречие заповеди Божией у нас узаконено. И законодательство в сфере охраны жизни нерожденных младенцев в нашей стране – это пример беззаконных законов.

Человек неверующий может, конечно, ориентироваться на эти законы, но для верующего человека, я считаю, этот закон недействителен. И даже в Основах социальной концепции Русской Православной Церкви говорится, что когда гражданские законы вступают в острое противоречие с заповедями Божиими, Божественными установлениями, верующий человек должен ориентироваться в своих действиях на закон Божий.

•30 •января• 2013•