Душа инокини

14 мая – день памяти мученицы Нины Кузнецовой

Она появилась на свет в рождественские дни 1887 года, 28 декабря, в селении Лальск Архангельской губернии, вдалеке от холмов Грузии. Но благочестивые рабы Божии Алексей и Анна окрестили девочку в честь просветительницы древней Иверии, святой Нины. Словно предчувствовали, какой путь предстоит пройти их единственной дочери. Путь не физический – с одного края земли на другой, но путь духовный – путь несения своего креста во дни гонений на Святую Церковь.

 Ей предстоял подвиг, подобный свершенному ее небесной покровительницей. С одной лишь разницей: равноапостольная Нина принесла свет Веры Христовой язычникам; мученица Нина Кузнецова поддерживала мерцающий огонек Истины тогда, когда, казалось, что весь мир погрузился во тьму.

Нине Кузнецовой не суждено было принять иноческий постриг. Вместо монастырских стен и тихой келии ей пришлось жить в миру до последнего дня своей земной жизни. Все ее существо с малых лет стремилось к монашеской отрешенной от мирской суеты жизни. Духом она всегда была монахиней, но смиренно несла свой крест среди мира, который вполне справедливо почитал ее за блаженную.

И в самом деле, казалось бы, когда вокруг рушились прежние устои и веками сложившиеся православные традиции русского народа, когда речь шла о том, чтобы как-то приспособиться к новым условиям и постараться примитивно выжить в «мясорубке», уготованной правительством своим гражданам, Нина лишь укреплялась в своем устремлении ко Христу. Веру ее не могли поколебать ни угрозы властей, ни невзгоды. Она лишь возрастала в вере по мере того, как вокруг нее сгущались тучи.

Еще в детстве она впитала в себя благодатный воздух молитвы и Святого Писания. Купаясь в родительской любви, она – единственная дочь в семье – могла бы вырасти изнеженным парниковым цветком. Но вместо этого стала настоящей истовой молитвенницей, внимание которой ничто не привлекало больше, чем духовное делание. Свет Христовой Веры всей своей красотой и силой проник и осветил ее чистую детскую душу, воссияв в ней навеки.

Для православной царской России столь сильное воздействие веры на душу человеческую не могло считаться чем-то из ряда вон выходящим. Православие естественным образом являлось частью общественной жизни, пронизывая все социальные слои: даже в небольшом селении Лальск насчитывалось шесть храмов. И все-таки именно тогда, в отроческие годы блаженной Нины, плевелы заразной революционной болезни уже расползлись по всей России. До сатанинского разгула оставалось совсем немного времени.

Девица Нина Кузнецова жила, словно не замечая вокруг мирской суеты. Кроме Бога и служения Ему для нее ничего в мире не существовало. Отец, видя непреклонное стремление дочери к духовным исканиям, выделил для нее амбар в качестве кельи, где была устроена обширная библиотека духовных книг. Чтение святых отцов – вот, что занимало молодую девушку, а не вполне понятные в ее возрасте поиски женихов, любование на себя зеркало и досужие разговоры с подружками. Уже тогда она, как добрая самарянка, стала принимать у себя странников и обездоленных.

В самые трудные для Церкви времена она, будучи душой инокиней, сделала свое обиталище, своего рода, неприступной цитаделью православной веры, создав в нем если не скит, то, по крайней мере, странноприимный дом. Кроме обычных богомольцев, нуждавшихся в ночлеге, а также женщин, чьи мужья были арестованы, а имущество конфисковано, у нее нашли приют два игумена из закрытого еще в начале 20-х годов Коряжемского монастыря.

Отцы Павел и Нифонт (настоятель и казначей бывшего монастыря) жили по строгому монастырскому уставу, а вместе с ними и Нина, неизменно встававшая с монахами на молитву в 2 часа ночи. Строгая постница, она не пила ни молока, ни чая, не ела сладкого, вся ее пища состояла из сухарей, размоченных в воде. И это притом, что в доме всегда на столе стоял горячий самовар, а вокруг него постоянно сидели приглашенные Ниной люди и угощались. Благодаря некоторым малознакомым богомольцам, в доме всегда были съестные припасы: гости по возможности оставляли хозяйке излишки хлеба, муки или крупы. В собственном доме она спала не на кровати, а свернувшись калачиком в углу, прямо под умывальником, натянув на голову одеяло.

Жизнь, которую, не скрываясь, вместе с дочерью вели старики Кузнецовы, жизнь во спасение души, привлекала внимание не только людей верующих, но и тех, кто по долгу службы должен был отвратить людей от Бога. В 1932 году престарелых родителей Нины заключили в тюрьму, где они и предали свои души Господу. Нина была арестована вместе с ними, но вскоре отпущена по причине болезни – именно тогда ее разбил паралич.

После болезни она едва с трудом могла сама за собой ухаживать (для крестного знамения она вынуждена была левой рукой поддерживать правую), стоять на службах ей было тяжело, поэтому обычно Нина всегда устраивалась на клиросе. И, несмотря на то, что пребывала там с закрытыми глазами, не спала, а внимательно следила за богослужением, помогая псаломщику. С детства знавшая наизусть Псалтырь и молитвы, она отлично ориентировалась в церковном уставе. Так, что старенький и подслеповатый отец Павел зачастую обращался к ней за помощью, когда что-то забывал в порядке ведения службы.

В ее немощи, благодаря которой ей была дарована недолгая свобода, видится Божий промысел. Еще пять лет после первого ареста блаженная Нина вела борьбу не на жизнь, а на смерть с богоборческими властями, хотя, скорее всего, сама она не видела в этом никакого подвига. Тем не менее, при повторном аресте в октябре 1937 года ей были предъявлены обвинения в том, что она, немощная больная женщина, организовала кампанию, направленную на срыв мероприятий властей по закрытию последнего собора в Лальске.

Мало того, она хлопотала об открытии новых храмов. И когда?! В то время, когда вокруг храмы только взрывались, разрушались и осквернялись. Также в вину блаженной Нине вменялось то, что она предоставляла свой дом для собраний верующих, собирала подписи, подавала прошения об освобождении заключенного под стражу псаломщика Андрея Мелентьева. НКВД хотел приклеить Нине Кузнецовой ярлык контрреволюционного элемента, противостоящего коммунистическим идеям. И хотя блаженная была также далека от политики, как и от мира, она как могла в меру своих небольших сил и возможностей, пыталась вести цивилизованный диалог с властями, для чего писала письма в Москву, собирала и отправляла в столицу ходоков. Но разве возможно человеческим языком уговорить бешеного пса, для которого не существует ничего кроме собственной злобы?

Тройка НКВД присудила пожилой женщине восемь лет исправительных работ. По сути дела, на каторгу отправили инвалида, которому не лес валить, а в палате под наблюдением врачей нужно находиться. Но Бог милостив. Исповедница отошла ко Господу 14 мая 1938 года, вынеся всего полгода лагерных лишений.

Стала бы Нина Кузнецова блаженной в наше время, когда нет гонений на христиан, когда открыты храмы, когда каждый православный может исповедовать свою веру, никого и ничего не стесняясь? Без всякого сомнения, святая точно также несла бы свой крест, поскольку борьба не окончена. Враг рода человеческого всего лишь мимикрировал, забившись в телевизионные экраны, ночные клубы, на страницы желтой прессы, полки торговых центров и в витрины автомобильных салонов.

Очарование материальных благ, которые «тля тлит», способно заслонить свет Истины гораздо сильнее, чем идеологические шоры. Значит, блаженная Нина и сейчас поступала бы точно так же, как при богоборческой власти, творя молитву и дела милосердия в неразрывности друг от друга. Как бы не были малы ее физические силы, святая мученица хранила и хранит для людей один из тех лучиков Истины, бесчисленное множество которых составляет ослепительный и необоримый Божественный Свет. Свет Любви Создателя к Своему творению. Свет, без которого нет жизни.

Подготовили Алексей и Галина Коршун

•20 •мая• 2010•