Победитель тьмы

7 февраля – память священномученика Владимира, митрополита Киевского и Галицкого, Собор новомучеников и исповедников Российских

Набат

1918 год. Февраль.

В Москве проходит Священный Собор Православной Российской Церкви, взявшийся решить множество организационных задач и правовых проблем, возникших после завершения затянувшегося Синодального периода. Работа Собора, и без того непростая, осложняется положением в стране. С каждым днём бывшая империя всё более и более напоминает кипящий котёл страстей, в котором смешалось и почти неотделимо одно от другого всё, что присуще роду человеческому, – правда и ложь, любовь и ненависть, возвышенное и низменное, свет и тьма. Начинается самое страшное, что может быть в жизни народа – гражданская война. То из одной епархии, то из другой приходят сообщения о гибели священнослужителей от рук распоясавшихся бандитов. Эти известия звучат, как набатный колокол, призывая русский народ остановиться, задуматься и ужаснуться происходящей вокруг и внутри него неразберихе, от которой недалеко до разрухи, голода и – самое главное – духовной катастрофы.

Последним ударом набата, возвестившим о том, что возврата к прежним временам уже не будет, прозвучала скорбная весть, которую 16 февраля 1918 года сообщил Собору Патриарх Тихон: в Киеве расстрелян Почетный председатель Собора – митрополит Киевский и Галицкий Владимир (Богоявленский), ставший первым священномучеником новых времён в архиерейском сане.

Эта трагедия предвозвестила уже не о каплях, а о потоках крови исповедников веры Христовой, которые обагрят вскоре многострадальную русскую землю. За время работы Собора перечень новомучеников разрастается. Мученическую смерть приняли епископ Тобольский Гермоген, епископ Орловский Макарий, епископ Кирилловский Варсонофий, 2 архимандрита, 8 протоиереев, 20 священников, 8 монахов, 7 мирян, а также 7 священников и 18 мирян, чьи имена остались неизвестными.

18 апреля 1918 года принято определение Собора об установлении поминовения «всех усопших в нынешнюю годину гонений исповедников и мучеников» в день памяти священномученика Владимира (7 февраля по новому стилю) или ближайшее за ним воскресенье.

Накануне. Размышления владыки

Зима в Киеве выдалась суровая. По Крещатику и Андреевскому спуску вьётся злая позёмка, оголодавшим псом хватая прохожих за ноги. Днепр покрылся суровым льдом, словно древний воин, оградившись крепким щитом от внешнего мира, в котором происходит что-то невразумительное. Митинги, собрания, бесконечные речи и слова-слова, более напоминающие гомон вороних стай, чем связную человеческую речь. И если бы дело было только в речи, которая, впрочем, самый явный показатель душевного здоровья.

Постепенно, но как-то неотвратимо один за другим в людях исчезают признаки образа Божия. Но вместо того, чтобы пугаться этого, люди ещё быстрее скатываются в яму иллюзорной, придуманной «революционной свободы». Отчего и как могло случиться такое в стране, которая уже почти тысячу лет именуется Святой?

Эти вопросы до сих пор мучают митрополита Владимира. И хотя он знает многие ответы, легче от этого ему не становится. Неужели все усилия предупредить катастрофу пропали втуне? Все труды, все старания на ниве служения Богу и людям, которым он отдал жизнь, оказались напрасными. Козни лукавого опутали народ по рукам и ногам, отчего и творятся беззакония, смута, раскол. Из окон митрополичьих покоев хорошо видна центральная площадь Лавры. По ней, шатаясь, проходят люди в матросской форме. Что может быть более несуразным, чем вид пьяных, бессмысленно ухмыляющихся людей в сердце главной святыни Земли Русской, сравнимой по значению для православных только с Иерусалимом?

Ещё недавно шли бои за Киев. Под орудийный обстрел приходилось служить литургии, в то время, как снаряды влетали и в Великую Печерскую Церковь, Успенский собор, образец гармонии православной архитектуры. Но с каким-то особым остервенением обстреливалось самое величественное, а, стало быть, наиболее приковывающее взгляд, здание – Великая лаврская колокольня. Сколько же ненависти должно быть в сердцах тех, кто направлял прицелы орудий на эту красоту! А колокольня красива и сама по себе, и оттого, что звучные её колокола неустанно поют людям прекрасную песнь о спасении. Но, похоже, ни о каком спасении и вечной жизни души уже никто особенно не задумывается. Одна забота почти у всех – как спасти своё бренное тело от нынешних невзгод и страданий. А ещё лучше – какую-никакую выгоду извлечь из всей этой сумятицы, поскольку рыбку лучше всего ловить в мутной воде. Перебаламутилось море народное, поднялось со дна невообразимое количество грязи и тины.

Думал ли он, выпускник Киевской Духовной Академии, Василий Никифорович Богоявленский, что на склоне своих дней будет, по сути, находиться под домашним арестом, отгороженный от остального мира штыками и издевательским отношением новых властей? И, главное, чем вызвано к нему такое отношение? Лишь тем, что он до конца исполняет свой долг архипастыря даже во времена смуты. Впрочем, для тех, кто обещает людям рай на земле, а не на Небесах, именно такие, как он, добрые пастыри, – страшнейшие враги, поскольку наделены не огнестрельным оружием, а словом Истины.

Будучи выходцем из семьи священнослужителя, он не представлял себе иного пути, кроме духовного. Хотя он не стремился ни к славе, ни к почестям, Божий Промысел вёл его вверх по иерархической лестнице, вершиной которой стало это беззаконное заточение в стенах Лавры. Или – что скорее всего – это ещё не всё? И митрополиту ещё придётся испытать всю тяжесть мученического креста, приближение которого он чувствует всё острее. Особенно в последние дни, когда стало возможным то, что раньше даже в страшном сне не приснилось бы.

Загулял по православным храмам пронизывающий до костей сквозняк безумия – двери церковные теперь ногами открываются. Принёс сквозняк папиросный дым, грязную ругань. Ходят по храмам в шапках вооружённые люди и бесчинствуют прямо посреди богослужения. Ни святыни для них ничего не значат, ни народ молящийся. Им обыски нужно срочно делать, ценности церковные искать и экспроприировать. Слово-то какое сатанинское придумали!

Когда-то батюшке отцу Василию, будущему митрополиту Владимиру, казалось, что ничего не может быть страшнее того дня, когда он остался один. Сначала умерла любимая жена, сгорев, как свеча, в огне туберкулёза. А сразу за ней отошёл ко Господу и их единственный ребёнок. Но на всё воля Божия. Был ли тогда для него иной выбор, кроме иноческого подвига?.. Когда в 1886 году он принял постриг с именем Владимир, душа обрела своё тихое пристанище, где есть место лишь спасительной молитве и посту.

Но Господь судил иначе. Таланты, данные ему, требовали более деятельного их воплощения. В 40 лет приняв епископский сан, он осознаёт, что теперь ему придётся быть на острие борьбы с тьмой, стремящейся поглотить души человеческие. И владыка Владимир принимает бой.

А бой был нешуточный. Наоборот, чем больше усилий прикладывалось, тем сильнее злобился и лютовал враг. Одно пьянство, так распространённое среди рабочего люда, чего стоило. А социалистические идеи – чем они отличались от пьянства? Тот же побег от самого себя, от совести и духовного голода в мир иллюзий. Обо всём этом приходилось постоянно говорить на проповедях. Говорить простым, доступным и понятным для неграмотных языком, который был больше языком сердца, а не ума. Говорить не только с амвона, но и в фабричных цехах, в которых уже прописались так называемые агитаторы, сеющие заразу безбожия с помощью прокламаций. Владыка уже тогда понимал, что эти прощелыги, спекулируя на бедственном положении народа, могут завести туда, откуда спасения уже не будет.

И он помогал своей пастве. Помогал, как мог, то есть, отдавая всего себя на служение ближним, и только так. И во время неурожая в Самарской губернии, к которому прибавилась холера. И во время управления Грузинским Экзархатом (уже в сане архиепископа), построив более 100 храмов, открыв 300 церковноприходских школ. Но именно в Грузии деятельный и праведный архипастырь впервые сталкивается с необъяснимой злобой, плевела которой уже обильно проросли в душах человеческих: на жизнь экзарха готовилось покушение. Оно было предотвращено.

Уже тогда стало ясно, что враг не остановится ни перед чем. Так раздражала его скромная честность и твёрдая неподкупность Архипастыря. Насилие – последний метод, который применяет бессильный.

Икона новомучеников и исповедников, в земле Российской просиявших

Митрополит Московский с 1898 года, митрополит Петербургский с 1912, митрополит Киевский с 1915 – три главные кафедры Русской Православной Церкви – кого из архиереев Господь сподобил на такое? И везде – душа и сердце в кровь за Веру, Царя и Отечество, несмотря на ненависть либералов, клевету политиканов. Граф Л.Н. Толстой, «Протоколы Сионских мудрецов», Григорий Распутин – мог ли он молчать по поводу всего того, что оказывало явное влияние на состояние общества и государства?!

Но справедливости ради нужно сказать, что Господь сводил Владыку и с истинными подвижниками веры. Великая княгиня Елизавета Фёдоровна произвела на митрополита Владимира неизгладимое впечатление. Помочь духовной дочери в основании Марфо-Мариинской обители было для него делом радостным, как всё, что делается во славу Божию.

Сколько же благих надежд возлагал он и другие добрые православные пастыри на возвращение Патриаршества! Но лукавый на то и лукавый, чтобы никогда не спать и не останавливаться в борьбе со светом. Сначала – октябрьский переворот с его канонадой братоубийственной бойни, а теперь ещё и угроза раскола. Приходили к митрополиту новоявленные раскольники, предлагали подобру-поздорову уезжать из города, покинуть Киевскую кафедру. Получив резкий отказ, нечестивцы выдвинули вдруг новое предложение, мол, давайте, Владыка, мы вас патриархом всея Украины сделаем. Что за незадача – сначала выгоняют, потом любезничают.

А ларчик просто открывался: раскольникам казна епархиальная приглянулась, вот они и прикинулись овечками. Они даже не раскольники, а жулики обыкновенные. Самое обидное, что они и братию сумели настроить против своего владыки. Не ровен час, приведут они с собой каких-нибудь мазуриков с наганами, да того, кто им мешает хозяйничать в Лавре из-за денег-то и расстреляют. Или, как говорят революционеры, «пустят в расход»?

…Смеркалось. Часы пробили 6 ударов. Почти тут же раздались три резких звонка у входа в покои митрополита. Раздражённым голосом кто-то грубо спросил: «Где Владимир, митрополит?». Услышав шум, владыка вышел навстречу своим убийцам и спросил спокойно: «В чём дело?». «…И тьма не объяла его»

Тело мученика нашли лишь наутро среди крепостных валов. Точнее, его никто и не искал. На мёртвого, истерзанного Владыку наткнулись женщины-прихожанки, идущие на утреннюю службу. Впрочем, бандиты всё же опасались того, что кто-нибудь вступится за опального священнослужителя, поэтому вывезли его на автомобиле не через центральные, а через боковые экономические ворота.

По свидетельству случайного прохожего, митрополит Владимир, помолившись перед смертью, благословил своих убийц словами «Господь вас да простит». Расстреляв ненавистного им Архипастыря, бандиты, видимо, не получили никакого удовлетворения, поскольку ещё долго кололи бездыханное тело штыками. Они чувствовали себя раздавленными, побеждёнными высотой духа этого удивительного, мужественного человека.

В обстоятельствах гибели владыки Владимира поражает то, как они схожи с мученической кончиной святого князя Андрея Боголюбского в 1174 году. Есть черты сходства и с недавним убийством священника Даниила Сысоева в Москве. Как будто и не было тысячи лет борьбы со злом внутри и вовне душ человеческих. Каждый раз, вставая на молитву, мы начинаем всё сначала. И так – изо дня в день, из минуты в минуту, из года в год. Потому что нет иного способа прийти к Престолу Божию, кроме борьбы с тьмой, подступающей со всех сторон.

В июне 1919 г., во время первого празднования памяти Всех святых, в земле Российской просиявших, патриарх Тихон сказал: «В службах церковных святые Божии нередко называются звездами путеводными. Как по звездам небесным в мраке ночном путники направляют свой путь, так и мы, ныне сбившись с истинного пути, должны направлять путь свой, взирая на этих небесных человеков, с вторых небес мерцающих и указующих нам, какого пути нам держаться». Среди этих путеводных ориентиров и светлая душа священномученика Владимира, митрополита Киевского, и всех новопрославленных святых российских, освещающих и направляющих наш путь, рассеивая тьму светом Истины.

Алексей и Галина Коршун

•21 •февраля• 2010•