Скорбное событие

На 42-м году жизни трагически погиб Сергей Владимирович Цебенко, один из самых деятельных мирян Екатеринбургской епархии.

При его активном участии началось в 1996 году строительство Свято-Пантелеимоновского церковного комплекса при Областной психиатрической больнице Екатеринбурга. Его усердием восстановлен Свято-Троицкий собор Нижнего Тагила, по благословению Правящего Архиерея Сергей Цебенко занимался восстановлением старинного Свято-Никольского храма в поселке Висим, на родине Мамина-Сибиряка, строительством во имя Святой Блаженной Ксении Петербургской в поселке Уралец, помогал возрождению других храмов Горнозаводского округа. За понесенные труды на благо Матери Церкви Сергей Цебенко был награжден орденом Святого Преподобного Сергия Радонежского.

Сергей Цебенко был старостой Свято-Троицкого Архиерейского подворья Нижнего Тагила. За все годы своего служения на благо Церкви он проявлял только ревность и самоотречение. Так много сделано в Свято-Троицком храме его трудами -и все это для жителей города.

Молитвенное прощание с погибшим Сергеем Цебенко состоялось в нижнетагильском Свято-Троицком храме 6 апреля. Отпевание было совершено 7 апреля в екатеринбургском храме во имя Святого Целителя Пантелеимона.

Разделить с родными и близкими скорбь утраты и помолиться об упокоении раба Божия Сергия как в Нижнем Тагиле, так и в Екатеринбурге собралось множество людей. Сергей Владимирович Цебенко похоронен на Широкореченском кладбище Екатеринбурга.

ИА Екатеринбургской епархии

… Прошло чуть больше года с момента опубликования на страницах «Православного вестника» интервью Сергея Владимировича Цебенко, данного нашему корреспонденту. Материал назывался «Два раза по двадцать» и был посвящен 40-летнему юбилею первого старосты Свято-Пантелеимоновского прихода. Сегодня мы повторяем эту публикацию, чтобы познакомить читателей с человеком, который нам дорог. Помяните его в ваших молитвах.

Сергей Владимирович с макетом храма св. вмч. Пантелеимона

ДВА РАЗА ПО ДВАДЦАТЬ

Сергей Владимирович, давайте вернемся на пятнадцать лет назад, в то время, когда Вы только-только пришли в СвятоПантелеимоновский храм. Как это было?

С отцом Димитрием Байбаковым мы учились на одном курсе медицинского института и были в дружеских отношениях. По окончании института жизнь разбросала нас по разным специальностям и разным клиникам: он очутился в психиатрической больнице на должности врачапсихиатра, я – в 40-й больнице на должности врача акушера-гинеколога.

Поскольку отец Димитрий уже тогда был глубоко верующим человеком, он еще до окончания института принял сан, организовал приход на Психбольнице и совмещал медицинскую деятельность с деятельностью духовной, ставя на ноги этот приход. Я в это время работал в ГКБ № 40. Но, поскольку в те времена врачи получали очень мало, и при этом зарплату могли задержать на 5-6 месяцев, приходилось где-то подрабатывать. Отец Димитрий, уже организовав Свято-Пантелеимоновский приход и являясь его настоятелем, предложил мне подрабатывать у него водителем. У меня в то время была старенькая машина «Жигули» шестой модели.

И вот до четырех часов дня я работал в больнице, а после – подрабатывал приходским водителем. Доподрабатывался до того, что о.Димитрий предложил мне стать полноценным участником строительства нового храма, нового прихода. Я в то время был человек крещеный, но не воцерковленный. В процессе нашего общения о. Димитрий меня подготовил, воцерковил, я более трепетно стал относиться к вере, к Православию, и дал согласие помогать в строительстве, организации, развитии нового прихода.

Шло время. Работы, которую я выполнял, становилось все больше и больше, и, в конце концов, пришлось делать выбор: либо медицина, либо работа в приходе. В то время государство абсолютно не заботилось о своих врачах, и очень многие ушли тогда из медицины. Прежде чем решиться на этот шаг, я советовался и со своим духовным отцом, и с родителями, и с отцом Димитрием. И, взвесив все, принял решение остаться в приходе. Состоялось собрание, на котором меня выбрали старостой, и началась моя полноценная работа в храме: сбор документов, подготовка проекта для строительства нового здания храма, начало строительства, организация прихода – все материально-техническое обеспечение.

Но Вы были успешным, востребованным врачом. Такой шаг, наверное, дался Вам нелегко…

Да, конечно. Когда я выбирал будущую специальность, это было порывом научиться помогать людям, облегчать их страдания. И много сил, времени, знаний было отдано медицине. Но к тому времени, о котором мы говорим, сложилась некоторая обида на государство за то, в какой ситуации оказались медики. Надо было элементарно выживать. Приходилось брать ночные дежурства чуть ли не через день, чтобы хоть что-то заработать, чтобы содержать семью.

Так что первопричина кардинальных перемен в моей жизни была экономической: я начал подрабатывать водителем у отца Димитрия. Но решение оставить медицину – это уже нечто другое. Там я уже был воцерковленным человеком, у меня появился духовный отец – священник Николай Кострубяк, бывший после возрождения Вознесенского храма первым его настоятелем. И я думаю, что сделал тогда правильный выбор.

В то время в храме было много активной молодежи. Почти все те мальчики, которые трудились в приходе, сейчас – священнослужители. А тогда все они дружно работали на строительстве, бревна на себе таскали. Но ведь всю эту работу надо было организовать, и в этом была заслуга старосты.

Эти бревна – уже притча во языцех… Я в то время был человеком, прошедшим шесть лет тяжелой стройотрядовской работы. Студентымедики строили железные дороги, наша бригада – это около 84-х км новой железнодорожной ветки, проложенной в очень тяжелых условиях

– Павки Корчагины, словом. Благодаря этому опыту я мог уже ориентироваться в том, какое задание дать тому или иному человеку, посильно оно для него или нет.

У меня сформировался принцип: если ты не можешь организовать работу среди вверенных тебе подчиненных, тогда ты должен сделать ее сам. Поставленная отцом настоятелем задача должна быть выполнена. Этот принцип был заложен моим отцом и подтвержден во время работы в студенческом стройотряде. За свой труд ты получаешь деньги, каждая минута тебе оплачивается. Мало того – в храме это деньги прихожан, бабушек, которые часть своей пенсии жертвуют, покупая свечу или заказывая молебен.

Поэтому, если ты что-то не сделаешь, а заработную плату, тем не менее, получишь – психологически это не очень приятно для человека верующего. Вывод: не можешь организовать людей, не можешь их заставить, не можешь их научить – делай сам. Бери лопату, бери лом, бери метлу – и трудись хоть сутками. Исходя из этого и строилась вся работа.

Бывало, конечно, что я приходил к отцу Димитрию и говорил, что не могу справиться с какой-то задачей - тогда мы находили некоторый компромисс.

А часто приходилось делать что-либо самому?

Не то что часто, а постоянно. Потому что, когда руководитель участвует в работе сам, это является определенным примером для его подчиненных. И отец Евгений Попиченко, и отец Андрей Канев, и отец Алексий Яковлев, и отец Владимир Зайцев – тогдашние студенты, приходившие к нам, и певческий коллектив – все принимали участие в необходимых хозяйственных работах. И я вместе с ними. Ведь, если бы я сидел, как царек, и лишь указания давал, отношения бы не сложились. Но и организационная сторона вопроса, конечно, лежала на мне. Ведь для того, чтобы теми же бревнами заниматься, нужны пилы, перчатки, рабочая одежда, вода питьевая - все это должен организовать староста.

Важно правильно расставить приоритеты, уделить внимание мелочам и знать свое место. Для меня это три основополагающих принципа. И главное – иметь желание работать. Не надо быть трудоголиком, но на работу надо приходить с желанием. И еще, я считаю, нельзя ставить свои личные интересы и проблемы выше работы в храме. Я не скажу того же самого о работе на заводе, где человек отработал положенные часы, ушел – и голова ни о чем не болит. Но в храме, если ты начинаешь ставить свои личные, семейные дела выше служения в приходе – ни к чему хорошему это не приведет, поверьте. И, что самое интересное, потом понимаешь, что, пока ты трудишься в храме, Господь решает все твои проблемы и все устраивает. И тем самым тебя еще и воспитывает: в следующий раз в ситуации выбора ты четко расставляешь приоритеты.

А никогда не было соблазна оставить приходское служение? Ведь оно, в общей сложности, длится почти два десятка лет.

У меня есть свой бизнес: я являюсь генеральным директором ООО «Центр водоподготовки»

-это фирма, которая занимается водоочистными сооружениями. Деятельность обширная.

Я звоню своему духовнику, отцу Николаю, и спрашиваю, можно ли мне оставить работу в приходе, где все уже, в общем-то, налажено

– теперь надо лишь поддерживать этот порядок; можно подготовить человека на мое место, отойти от дел прихода и полностью заняться бизнесом. Отец Николай на это отвечает: «Нет. Можешь организовать множество фирм и работать там, если будешь все успевать, но из Церкви уходить не надо. Только если тебя уволят за несоответствие занимаемой должности. А раз этого быть не может – значит, оставайся. Уйди лучше из бизнеса, но не из Церкви». Если честно, я бы уже давно свой пост покинул, но благословение есть благословение.

По благословению Вы и в Нижнем Тагиле оказались?

Когда под руководство отца Димитрия отдали Свято-Троицкое архиерейское подворье Нижнего Тагила, я, как его помощник, волей – неволей подключился к решению проблем этого храма, начал ездить сюда. Здесь, прежде всего, пришлось решать вопрос взаимоотношений. Люди здесь были озлоблены, атмосфера в приходе была не очень хорошей.

Вы имеете в виду власть бабушекприхожанок? Я говорю о таких случаях, когда бабушки пытаются руководить батюшкой, исходя из того, что он моложе.

Не надо так ставить вопрос, не надо акцентировать внимание на такого рода проблемах. Надо уважать бабушек и относиться к ним, как к своим матерям. Может быть, к некоторым относиться, как врач к пациенту. Проблема была в организации работы прихода как семьи, духовной ячейки. Когда мы сюда приехали, первым вопросом, который решили, был правильный подбор сотрудников храма. Очень со многими нам тогда пришлось расстаться. Вместо ушедших мы набрали людей не просто верующих, но тех, кто хотел работать в команде, в семье, быть преданным своей работе, делать все для людей, приходящих в храм.

Кроме того, в первый же год были организованы работы по благоустройству храма и прилегающей территории, чтобы люди поняли, что приход начал жить, приход начал дышать. Когда я пришел в Свято-Троицкий храм, здесь трудилось много пожилых людей. Сейчас коллектив у нас помолодел, средний возраст – лет 30-40.

Сотрудников своих я люблю, но еще больше люблю прихожан. И сотрудники об этом знают. Правда, и сейчас казусы случаются. Приходит уборщица получать зарплату и говорит: «Ой, Сергей Владимирович, как они меня достали!»

– «Что у вас случилось?» А надо сказать, что уборщица у нас в штате одна, но при этом у нее есть уборочная машина, и мытье пола происходит не вручную.

Так вот, о том, что случилось: «Еду я на машине, а он стоит у подсвечника и не уходит!». А я всегда говорю о том, что, если вы моете пол, а в это время человек приходит в храм, чтобы поставить свечу и помолиться, вы должны смиренно перейти на другое место и не мешать. Увижу обратное – уволю сразу. Это еще в метро или в магазине могут тебе тряпкой дать по ноге, если ты попался на пути и мешаешь уборке, а здесь такое просто недопустимо.

По крайней мере, я стараюсь следить за тем, чтобы таких явлений в храме не было. К киоскерам – те же требования. Киоскер в храме – первое лицо, которое встречает вновь пришедшего. Неважно, какое у вас сегодня настроение, неважно, каковы ваши проблемы – вы всегда должны выслушать человека доброжелательно, с пониманием, ни в коем случае не грубить. Цель нашей работы, образно говоря, – создать для прихожанина чистую, мягкую, красивую дорожку к батюшке, чтобы человеку идти по ней было удобно и приятно, чтобы он пришел к нашему духовенству не с обидой, а с хорошим настроением.

Сергей Владимирович, хотелось бы продолжить беседу разговором о Вашей семье.

Мою супругу зовут Алена. У нас двое детей

– сын и дочь; Владимиру 12 лет, а Кристине 4 года.

12 лет – сложный возраст? Сын не бунтует против привычных правил?

Нет, не бунтует. Детей я держу в строгости. Принципы воспитания взял у своих родителей: когда я вырос, то понял, что воспитывать детей надо так, как воспитывали меня - ни больше, ни меньше.

Тогда поделитесь, пожалуйста, принципами воспитания.

До армии надо выжимать из мальчика все, что можно. Конечно, в пределах разумного, без фанатизма. Если ты хочешь, чтобы твой сын, создав уже свою семью, встав из-за стола, помогал бы жене мыть посуду – значит, надо его заставлять это делать уже сейчас. Именно заставлять. Он не понимает, что это ему необходимо. Поэтому – заставлять и поощрять.

Пришел ребенок из школы и что-то сделал сам – то, что нечасто он делает по дому – это надо увидеть и обязательно похвалить, причем так, чтобы запомнилось. Если есть еще ребенок в семье - при нем похвалить, поставить в пример. Не давать ему за это деньги или шоколадки, но дать ему свою положительную оценку. И ему захочется трудиться чаще.

У нас есть определенные строгие правила. Например: утром встал – заправь кровать. Не заправил – получишь по полной программе. Это мелочь, но из мелочей многое складывается.

Опять же, мы возвращаемся к трем принципам: если не будешь уделять внимание мелочам, в общем получится хаос. И приоритеты надо правильно расставить.

Если ребенок, придя из школы, кидает сумку, как попало, а мы считаем, что это мелочь, и он еще маленький – он и дальше будет ее кидать. До армии надо сформировать в мальчике все то, что впоследствии ему будет нужно в жизни. Позже ничего уже не поделаешь.

Вы уверенно говорите слово «армия». Я так понимаю, что вопрос «идти ли мальчику в армию?» Вы для себя решили.

В армию он обязательно пойдет. Это однозначно, это не подлежит никакому сомнению. Бабушка, правда, против этого. Но Алена со мной согласна: муж сказал – значит, так и надо. Я иногда даже удивляюсь: «Почему ты мне никогда не перечишь? Никогда не говоришь, что надо делать иначе?» – «А зачем мне что-то говорить? У нас все хорошо. Как ты считаешь нужным, так и делай».

Возвращаясь к принципам воспитания

– они все те же: уделять внимание мелочам и правильно расставлять приоритеты. Пришел ребенок из школы усталый – надо правильно различить его состояние. Он мог устать чисто физически, он мог устать психологически, он мог устать от того, что погода плохая. Но может он устать еще и от того, что просто лень. Бывает усталость от лени. Иногда с ним надо поиграть «в Павку Корчагина». Его жалко, он устал, а ты его еще заставляешь что-то делать. И вот, когда он, обидевшись на тебя, стиснув зубы, все же сделает это -он преодолеет в себе какуюто планочку, он внутренне вырастет. Особенно мальчику надо стараться привить вкус к преодолению этих рубежей, чтобы он сам себе что-то доказывал и был доволен этим. Если ему понравится через преодоление становиться лучше – в сравнении не с другими, а с самим собой - в жизни это очень поможет.

Вот это стремление к лучшему, стремление к силе, для мужчины очень важно, он должен быть главой семьи: вести семью, содержать, охранять, любить, быть стержнем. Поэтому сына я воспитываю довольно жестко, хотя я не тиран, и он меня любит, а не боится. Мы вместе ездим заниматься дайвингом, на рыбалку, общаемся. Но при этом – неважно, в каком ты состоянии, ты должен выполнять свои обязанности. Если ребенок видит, что в семье родители выполняют свои обязанности, он позже перенесет полученные ценности в свою семью, верно выберет супругу, и семья будет благополучной. А если его жалеть и говорить о том, что ребеночек еще маленький… Дети – как пластилин: вылепил – держи. Если ничего не вылепил, потом получишь такую реакцию лет в 18-ть!.. Тогда уж не надо волосы рвать на себе, надо успокоиться и принимать все, как есть.

Сыну я сказал, что до 18-ти лет он живет под нашим омофором, после 18-ти идет в армию, а затем начинает самостоятельную жизнь. Будет тяжело – если я увижу, что он старается, а у него не получается, я обязательно помогу. Но если он будет лежать на диване и говорить, как ему тяжело – пусть справляется сам.

Все, что я сказал, касается воспитания парня. А насчет девочки – там воспитание другое. Мне воспитывать дочку сложнее, потому что я ее безумно люблю. Воспитание происходит через мою болящую душу. Когда прибегает мама и просит пойти и разобраться с Кристиниными капризами, я иду и нахожу ребенка уже совершенно шелковым: надо спать – пойдем спать, надо есть – пойдем есть, нет проблем. Кристина, во-первых, знает, что если папа придет и гаркнет – мало не покажется. Но, кроме того, чем больше она растет, тем больше становится «папиной дочкой»: папа – свет в окошке. В результате, когда и надо бы ее наказать, я умом все понимаю, но сделать это мне очень тяжело.

Здесь мои педагогические принципы терпят крах. Так что воспитание дочери – на данный период самое тяжелое в моей жизни. За сына я не переживаю: ему задано правильное направление, он по нему идет, мы с ним общаемся помужски. Бабушкам я сюсюкать с ним запретил – это парень. И, если, дай Бог, все нормально будет, он вырастет хорошим мужиком. Володя характером пошел в мать, Кристина в меня. – Володя покладистый, целеустремленный; не подумав, не сделает. Я, кстати, и детям, и жене напоминаю о том, что Господь дал человеку голову, и этот орган Он поставил выше других – не зря, наверное. Соответственно, все, что делает человек, идет от головы.Поэтому прежде, чем ты что-то сделаешь руками, голова должна принять правильное решение – нужно ли это делать? Своей семье всегда говорю: у каждого из вас есть голова – думайте, анализируйте, правильно расставляйте приоритеты. Не можете – позвоните папе, снимите с себя ответственность, не надо папу жалеть в этом отношении.

Ну, вот, это – что касается детей. А про Алену кроме ласковых, теплых и нежных слов я не могу ничего сказать.

Вот и скажите эти слова!

Банально будет звучать, если я скажу, что люблю ее и ценю, хотя это чистая правда. Алена – моя вторая половина, часть меня. Я порой задумываюсь: а не было бы ее? Конечно, жил бы как-то. Но убери ее из моей жизни – это будет для меня просто катастрофой. У мужчины должна быть в жизни отдушина – и когда тебя успокоят, погладят по голове, скажут: «Да ладно, не переживай!» – это нечто! И «люблю, ценю»

– не те слова, чтобы это «нечто» выразить. Нет таких слов. Конечно, я ее люблю и ценю. Правда, цветы дарю редко. Но – дарю. И говорю при этом: «Представляешь, а некоторые вообще не дарят!»

А некоторые и дайвингом не занимаются.

Дайвинг – это мое довольно-таки серьезное увлечение. А пришел я к нему в поисках эффективного способа отдыхать. Когда ты занимаешь руководящий пост, при этом не таскаешь кирпичи и не машешь ломом, а работаешь головой

– это требует даже не физического, а психологического отдыха. На работе свои проблемы, дома – свои. Но на время надо от них отключиться, мозг должен успокоиться, все нервные импульсы должны отдохнуть. Раньше я ездил на рыбалку, на Челябинские озера. Сейчас рыбалка – это что? Рыба не клюет – то ли ее всю изловили, то ли еще что. Кроме того, работает сотовая связь, и, где бы я ни находился, телефон у меня включен. Не то, что я его обожаю – я его ненавижу. Но как руководитель я все время должен быть на связи, это моя ответственность. И вот сижу я с удочкой, отвечаю на звонки и думаю о работе. В блокнотик план на неделю записываю. Потом понял, что поездка в 400 верст того не стоит, отдых не складывается.

Однажды во время рыбалки нам с другом довелось наблюдать, как ныряли дайверы. Захотелось тоже попробовать. Купили снаряжение. После первой самостоятельной пробы стало ясно, что надо, наверное, подучиться. Нашли в Интернете координаты екатеринбургского дайвклуба, стали заниматься – и меня это «торкнуло».

Оказалось, что вода – совершенно особый мир, который либо тебя принимает, либо нет. Во втором случае ты решаешь плавать только на поверхности. В первом – приобретаешь возможность полноценно отдохнуть. Мозг под водой отдыхает, ты психологически расслабляешься и смотришь на удивительный мир вокруг тебя. В настоящее время я из любителей перешел в разряд профессионалов, стал техническим дайвером – это предполагает возможность погружения на глубину более 40 метров, математические расчеты, серьезное оборудование.

Вот, буквально вчера я здесь, на карьере, погружался на 61 метр. Это не только в порядке тренировки, это еще и интересно. На дне, например, есть своя картинная галерея, созданная дайв-клубом: картины, изображающие русские корабли, заламинированы и укреплены под водой.

Алена тоже любит погружаться, но не на местном карьере – ей больше нравится теплая вода Красного моря, в которой полно разноцветных рыб.

И акул?

И акул. Про которых, кстати, очень много надумано – видимо, на основании фильма «Челюсти». Акула – существо безобидное, она нападает только, реагируя на запах, движение или яркий цвет. А если повести себя правильно, можно полюбоваться прекрасным зрелищем – в том числе, той же акулой, которая будет вокруг тебя плавать. Подводная фауна – это настолько красиво! То, что показывают по телевизору – ерунда по сравнению с тем, что можно увидеть непосредственно под водой. Чтобы понять, что такое дайвинг, надо однажды попробовать.

Вообще, человек должен чем-то заниматься, помимо работы и семьи. Чтобы хорошо работать, надо хорошо отдыхать. И отдыхать должен тот орган, который больше других работает. У меня это голова, и оказалось, что лучше всего она отдыхает в воде, на большой глубине.

Сергей Владимирович, напоследок – Ваши пожелания родному СвятоПантелеимоновскому храму, священникам, прихожанам и Вашему достойному преемнику и тезке – старосте храма Сергею Юрьевичу Ксеневу.

Я желаю, чтобы приход, заложенный идеей отца Димитрия как большая семья, семьей бы и оставался. Мало того – еще и развивался бы, потому что движение на месте – это не движение. Развивался бы именно в духовном плане. Прихожанам желаю, чтобы они любили свой приход. Несмотря на недолгий период существования, он уже намоленный, там чувствуется благодать. Поэтому – приходите сами, приводите своих детей.

Духовенству желаю уделять как можно больше внимания людям, общению с ними. Священники – это Божьи врачи, врачи духовного здоровья. Главное, чтобы они не забывали об этом.

Всем мирским сотрудникам храма – желания работать и четкой организации труда. Всегда помогать друг другу и помнить, где они работают. Духовная линия в работе мирских людей на приходе должна быть всегда.

А старосте желаю терпения, взаимопонимания с отцом Димитрием и соблюдения тех основных принципов, о которых мы с вами говорили. Тогда все будет хорошо.

Беседовала Светлана Ладина
Редакция ПВ благодарит Алену Цебенко за предоставленные фото из семейного архива

Яндекс.Виджеты

Добавив на главную страницу Яндекса наши виджеты, Вы сможете оперативно узнавать об обновлении на нашем сайте.

Православный вестник. PDF

Добавив на главную страницу Яндекса наши виджеты, Вы сможете оперативно узнавать об обновлении на нашем сайте.