О царях, митрополитах и русской истории

Алексей Иванов называет себя «российским писателем, живущим в Перми», и это не случайно. Этого автора действительно знают далеко за пределами родного Урала, а его произведение «Сердце Пармы» выдержало уже два столичных издания. 

Сегодня Алексей Викторович — это лауреат премий имени Мамина-Сибиряка и имени Бажова, премии «Ясная поляна», «Портал», «Книга года» и нескольких других. Также по итогам 2006 года он стал обладателем премии «Выбор пермской прессы» в номинации «Персона года. Культура».

Тем же, кто не знаком с литературным творчеством Иванова, писатель известен как автор сценария нового фильма знаменитого режиссёра Павла Лунгина «Царь», который выйдет на экраны уже в ноябре этого года. Посвящён этот фильм одной из самых одиозных личностей российской истории — Ивану Грозному.

Казалось бы, в последнее время и в кинематографе, и в прессе уже изрядно перемыли косточки первому русскому самодержцу. Статей и книг о Грозном вышло немало: как тех, кто обличал его кровавые преступления, так и тех, кто требовал его канонизации. Однако в фильме Павла Лунгина основной акцент сделан не столько на фигуре скандального монарха, сколько на противостоянии двух личностей — Ивана IV и митрополита Филиппа. Верный друг детства Ивана Грозного, митрополит оказался единственным, кто возвысил свой голос против царской воли и опричных злодейств. Сосланный в Отроч Успенский монастырь в Твери, он был задушен главой опричников Малютой Скуратовым, предположительно, по приказу Ивана Грозного. О том, какие смыслы несёт в себе фильм и каким его создатели видят образ главного героя, мы поговорили с автором сценария фильма «Царь» — Алексеем Ивановым.

Алексей Викторович, насколько при создании сценария Вы старались придерживаться исторической достоверности?

Скажу честно — историческая достоверность в этой работе мне была не так уж и важна. Я считаю, что эта история, в общем, вневременная. Это история в первую очередь о праведной и неправедной вере, о взаимоотношении подлинного и мнимого в России, взаимоотношениях человека власти и человека веры, вообще об архетипе русской власти. Словом, тем, кому нужна история, я посоветовал бы обратиться к учебникам, кому нужна сакральность — к житиям святых, ну, а кому нужен светский компромисс между тем и другим, я порекомендовал бы свою книгу, которая выйдет одновременно с фильмом.

Вы считаете, что личность Ивана Грозного являет собой некий общий типаж русского правителя?

Мне кажется, что в конфликте митрополита с царём выражаются очень яркие тенденции в развитии русской власти, притом именно русской, а не власти вообще. В той версии, которую я даю, суть русского самодержавия в том, что власть требует от своих подчинённых веры в себя. Царь говорит: «Вера — чудотворна. Если вы будете в меня верить, я буду чудотворцем».

Некое самообожествление?

Даже не столько самообожествление. Царь уверен, что это нужно на благо государства: вроде того, что если народ будет в него верить, сам собой вырастет хлеб и сами собой погибнут враги. Если же люди не будут верить в него, автоматически начнётся мор, чума, голод и так далее. Митрополит же, как человек верующий, не может верить ни в кого, кроме Христа. В этом и скрыта суть их конфликта. Далее между Иваном Грозным и Филиппом начинаются выяснения того, кто же такой Христос. Нужно учитывать также, что в то время, когда митрополит был во главе русской Церкви, была распространена ересь о том, что через два-три года наступит конец света, а с концом света, как известно, Христос сходит на землю. Поэтому в моей версии Иван Грозный говорит, что сошедший Христос — это он и есть.

А существуют ли какие-то исторические факты, свидетельствующие о том, что Иван Грозный действительно так говорил?

Исторических подтверждений того, что он объявлял себя мессией, разумеется, нет, но подтверждений того, что этими эсхатологическими (эсхатология — религиозное учение о конечных судьбах мира и человека — при. ред.) мотивами было охвачено всё в государстве — огромное количество. Тот же самый Опричный дворец, выстроенный Иваном Грозным возле Кремля — это и есть своеобразный «Ноев ковчег», построенный для того, чтобы пережить в нём конец света.

Некоторые исследователи сравнивают опричнину с католическим орденом. Например, Александр Дворкин считает, что царь создал ее по образцу Доминиканского ордена. По его словам, доминиканцы заведовали инквизицией, и Грозный создал монашеский орден, заведовавший своего рода инквизицией, а игуменом этого ордена был сам. Вы с этим согласны?

Я думаю, Иван Грозный как личность в первую очередь был охвачен гордыней, и ему не было никакого дела до католичества. Конечно, определённое сходство есть, но считать, что католики воздействовали на сознание Грозного — это, на мой взгляд, неверно с художественной точки зрения. Я считаю, что Иван Грозный до всех этих вещей дошёл своим собственным умом. Он создал опричнину, как орден охраны престола. Для того, чтобы народ верил в царя, нужны были хаотические, никоим образом не мотивированные наказания.

В вашей трактовке митрополиту Филиппу удаётся хоть как-то влиять на сознание Грозного? Порождает ли он хоть какие-то сомнения в его душе?

Он только усугубляет манию царя. В моей трактовке Иван Грозный призывает митрополита Филиппа в Москву, чтобы тот стал его «небесным Малютой», обеспечил ему небесную легитимность. Филипп, как человек верующий, конечно, на это не соглашается.

В одном из интервью с Павлом Лунгиным митрополита Филиппа называют первым «диссидентским святым» в России. В нашей истории это, к сожалению, — очень редкий тип святости. Как Вам кажется, насколько трудно ему далось это решение — пойти против царя?

Именно здесь и находятся наши главные разногласия с Павлом Семёновичем (Лунгиным — К. К.). Лично я считаю, что митрополиту это решение далось без всякого труда, то есть это было абсолютно естественное, органичное для него решение. Можно сказать, что митрополит Филипп создан для веры в Бога, а не в царя. То, что он делает — это не подвиг. Это норма. Всё, что делают остальные — это сумасшествие и преступление, а то, что делает митрополит — это норма.

Но почему-то у нас в России эта норма всегда остаётся подвигом...

Да, у нас, к сожалению, норма всегда является исключением.

Яндекс.Виджеты

Добавив на главную страницу Яндекса наши виджеты, Вы сможете оперативно узнавать об обновлении на нашем сайте.

Православный вестник. PDF

Добавив на главную страницу Яндекса наши виджеты, Вы сможете оперативно узнавать об обновлении на нашем сайте.