•Адрес: Екатеринбург, Сибирский тракт, 8-й км,
Свято-Пантелеимоновский приход
Екатеринбургской епархии РПЦ
Почтовый адрес: 620030, г. Екатеринбург, а/я 7
Телефон: (343) 254-65-50•
Этому «доброму адресу» шесть лет. Шесть лет назад в Православную Службу Милосердия в Екатеринбурге обратилась взрослая мама взрослого сына-инвалида с просьбой о помощи. Все шесть лет прошли рука об руку с нами Римма Ивановна Добрая и ее сын Михаил Меркулов.
Вообще, добровольчество — это не только благотворительные акции, поздравления и трудовые десанты, это и проводы подопечных в вечную жизнь. Поэтому наш рассказ о Михаиле и Римме Ивановне — это еще и рассказ о тех людях, которые были сначала для этой семьи посторонними, потом стали друзьями, а потом и разделили с ним последние месяцы и дни их жизни. Римма Ивановна отошла ко Господу 5 июня 2016 года, в среду Страстной недели, после тяжелой онкологической болезни. А Михаила не стало 17 ноя- бря того же года, ему было всего 48 лет.
Они жили вдвоем — Римма Ивановна Добрая и ее сын, Михаил. Их судьбы настолько тесно связаны, что рассказывать историю одного человека невозможно без упоминания другого. После падения при спуске с горы в Грузии в 19-летнем возрасте Михаил повредил позвоночник. Операция на шейном отделе позволила сохранить подвижность, но Михаил остался инвалидом и 20 лет передвигался на коляске. С возрастом начались ухудшения, реанимация и полное обездвижение — Михаил из здорового парня превратился в лежачего больного, который мог только говорить и шевелить кистью рук. Римма Ивановна полностью взяла на себя уход за сыном. Боли в спине она не замечала, а когда дошло дело до хирургического вмешательства, оказалось, что уже поздно. В 2011 году ей поставили диагноз: рак — позвонок разрушила опухоль. Она вернулась домой к сыну, отказавшись от лечения в стационаре. За несколько лет состояние ее ухудшилось, преследовали сильнейшие боли, болезнь продолжала прогрессировать, появились новые опухоли.
На этот «добрый адрес» приходили и сестры милосердия, и добровольцы, и священники. У каждого из них своя история, свой кусочек жизни, связанный с этой семьей.
Доброволец Сергей Кутырев помогал Добрым четыре года подряд:
— Я пришел на этот адрес, когда Римма Ивановна могла еще ходить и сама делала Михаилу массаж. Но постепенно ее состояние ухудшалось, и она слегла. Не каждый мужчина смог бы выдержать то, что выпало на долю этой женщины. Римма Ивановна, как настоящая христианка, переносила все стойко, с терпением, благодарностью, встречала нас с улыбкой и молитвенно поддерживала нас, здоровых и благополучных. Очень хотелось, чтобы ей было легче, чтобы она не чувствовала столько боли. Я считаю, что она совершила настоящий подвиг, не только материнский, но и человеческий.
Рассказывает Татьяна Печинина, старейший доброволец на «добром адресе»:
— Михаил был заботливым и добрым человеком. Я никогда не видела его раздраженным или настаивающим на своем. Многие люди, когда оказываются надолго прикованными к постели, устают от себя и своей беспомощности, от того, что нужно постоянно просить о помощи. Но Михаил ни разу не возроптал и не пожаловался, не дал себе слабину. Не помню ни единого случая, чтобы он кому-то отказал в просьбе. Он был рад помочь тем, чем мог — работой с компьютером. Забота — это было его талантом (как это ни странно звучит в отношении тяжелобольного человека). Например, если мне нужно было сходить в аптеку за лекарствами для него с мамой, то он с помощью компьютера специально выбирал ту аптеку, которая ближе для меня (если я на выходном, то ближе к дому, если на работе — то к работе), и делал там заказ, чтоб я даже в очереди не стояла, а только выкупила и ушла. Если я собиралась в магазин и спрашивала: «Миша, что-нибудь тебе купить вкусненького?», он всегда отвечал: «Мне ничего не надо, а вот у мамы спроси обязательно, чего она хочет, и купи ей вкусненькое!»
Надежда Николаевна Щемелева, сестра милосердия, приходила к Римме Ивановне и ее сыну Михаилу, чтобы оказать бытовую и сестринскую помощь:
— Я уверена, что Господь сподобил ее за мучения и страдания видеть Славу Божию на небе. От Риммы Ивановны можно было многому научиться — терпению, любви, жизнерадостности. Как фамилия у нее была Добрая, так и она была очень добрым человеком. Их теплым и искренним отношениям с сыном Михаилом можно было учиться каждый день. Ведь Римма Ивановна всю свою жизнь посвятила сыну, особенно, когда он заболел и оказался прикованным к кровати.
В их отношениях были настоящая любовь и нежность. Михаил, который не мог выйти из дома, в день рождения мамы заказывал шарики и цветы через интернет, чтобы сделать маме приятный сюрприз. А когда рак разрушил позвоночник Риммы Ивановны, и она слегла, то больше всего Михаил переживал не о том, что сам остался без маминой заботы, а чтобы ей было не больно. У него была видеоаппаратура, с помощью которой он мог смотреть на маму. Так они любили друг друга!
Константин Злобин, доброволец:
— Когда я стал приходить на адрес, меня поразили отношения мамы и сына. Они тронули меня своими непоказными заботой и вниманием. Судьба у Риммы Ивановны и у Михаила очень тяжелая, но для меня они — образец смирения, доброты, искренности в отношениях друг с другом. Если в моей жизни будут возникать скорби, то я всегда буду вспоминать эту семью, как они с достоинством несли свой крест, помогая друг другу. Римма Ивановна Добрая была удивительно мужественной женщиной.
Евгений Камшилов, доброволец:
— К Михаилу я ходил чуть больше года. Римма Ивановна, его мама, лежала в соседней комнате. Он приглядывал за ней через вэб-камеру, она слышала его голос через динамики. Вместе они регулярно исповедовались и причащались, их навещали священники из Крестовоздвиженского монастыря. Мне до сих пор тяжело представить, как так можно было жить: два лежачих инвалида, родных человека, которые находятся за стенкой друг от друга? Что может быть тяжелей? А они жили.
Михаил очень переживал всегда за маму, смотрел, что с ней, разговаривал, успокаивал, искал врачей, лекарства, сиделок, деньги. Составлял ей меню, напоминал, что нужно обязательно покушать и выпить лекарство. Знал, где в холодильнике стоит ее еда — а когда он сам последний раз видел этот холодильник? Так получилось, что и за ней я приглядывал, когда никого из сиделок-соцработников с ней не было. Усадить, уложить, успокоить, дать воды, таблетки. Она уже с трудом меня узнавала, и ее постоянно мучили боли: ей было тяжело и сидеть, и лежать, и она снова и снова звала Мишу. И всегда меня стеснялась: как же она перед мужчиной с голыми ногами, да чтобы он ее и на горшок посадил?! Стыдливо натягивала на коленки длинную футболку.
Когда Римма Ивановна отошла ко Господу, я пришел день, наверное, на пятый и об этом не знал. Михаил просто сказал: «А у меня мама умерла» — и заплакал. И потом долго, глотая слезы, рассказывал, как она отходила, а он «залип» в соцсети. Как накануне собирался почитать акафист, помолиться, чтобы облегчить маме страдания, но зашел в соцсеть и пропал там на три часа. А когда «вынырнул», Римма Ивановна уже скончалась. Как, опять же накануне, пропустил день, когда надо было менять ей обезболивающий пластырь: не пришла санитарка, у него не сработал таймер, он был погружен в какие-то свои дела, — и не поменяли ей этот пластырь, и она с дикими болями проживала последние дни. «Мамочка мучилась, а я в интернете болтал!» — Михаил рассказывал это и плакал, и просил у нее прощения.
После мы к этой теме не возвращались. Лишь недавно он сказал, что прошло уже полгода со смерти мамы. Несколько раз он задавал вслух ни к кому не обращенный, риторический вопрос: зачем Господь сделал его инвалидом? Не просто инвалидом, а тяжелобольным, лежачим. Шесть лет прикованным к кровати. «Понятно, — говорил он, — что для смирения. Но вот я сначала сидячим стал, смирился ведь уже — для чего надо было еще и заболеть сразу всем, чтобы лежать и не вставать? Что я еще должен понять?»
И как-то сказал после смерти мамы, что уже не понимает, для чего Господь его держит на земле: «Мамы нет, какой теперь толк от меня? Я просто не понимаю, зачем мне жить». Я молчал. Что тут скажешь? Мои размышления и мой опыт для него — детский лепет...
В последнее время у него обострились болезни. Он не жаловался, но всякий раз говорил, что опять не спал, нет аппетита, температура, озноб, открытая рана не заживает. Но я бы не сказал, что он угасает. Вроде бы он строил планы съездить в одну больницу, показаться в другой. Постоянно что-то заказывал по интернету, посылки ждал из Китая. Встречался с друзьями по интернет-общению. Обсуждал какие-то политические поводы, смотрел новинки кино, продолжал работать на московском сайте госуслуг. Включен был, так сказать, в обывательский процесс. И тем неожиданней стал его уход...
Михаил как-то сказал, что мама всегда хотела, чтобы он был с ней рядом. И усмехнулся, мол, ее желание исполнилось — сначала он стал инвалидом, и они уже не разлучались, а потом и она легла, так что они теперь всегда вместе, в одной квартире. Надеюсь, что теперь они точно навсегда вместе.
Вечная память
Отпевали Михаила два священника. В родном Крестовоздвиженском храме собрались сестры и добровольцы, с которыми Михаил прошел последние годы своей непростой, но наполненной Богом жизни. Вечная память Михаилу и его маме Римме (в Крещении — Евгении). И низкий поклон всем добровольцам, разделившим со своими подопечными самые важные годы их земной жизни.
•25 •июля• 2017•
Добавив на главную страницу Яндекса наши виджеты, Вы сможете оперативно узнавать об обновлении на нашем сайте.
Добавив на главную страницу Яндекса наши виджеты, Вы сможете оперативно узнавать об обновлении на нашем сайте.