Неугасимая свеча

«Не может укрыться город, стоящий на верху горы. И, зажегши свечу, не ставят
ее под сосудом, но на подсвечнике, и светит всем в доме» (Матф. 5: 14-15)

День памяти священномученика Аркадия - 3 ноября

В должности Правящего Архиерея Свердловской кафедры епископ Аркадий прослужил всего две недели. Но даже 14 дней хватило, чтобы православный люд Среднего Урала, переживающий тяжелые времена гонений, ощутил свет духовный, который излучал этот духоносный батюшка. Не мог не ощутить, потому что такой он был человек, епископ Аркадий: по природе своей, неугомонной и чрезвычайно живой, он и в самом деле горел, как свеча, не позволяя тьме безверия окончательно взять верх.

Быть архиереем в Советской России в 20-30-х годах прошлого столетия, по сути, значило надеть на себя мишень и подняться из окопа в полный рост. Но Владыка был неустрашим. И то, что вокруг него все плотнее сжималось вражеское кольцо властьпредержащих безбожников, лишь усиливало его решимость идти до конца в своей проповеди христианских заповедей. Без оглядки на опасности и угрозы Владыка служил на кафедрах разных российских городов: Екатеринбурга, Кунгура, Омска, Чебоксар. А до пострижения в мантию, будучи священником Александром, - в приходах уральских городов и в качестве полкового священника.

На любом посту батюшка трудился ревностно и с огромной самоотдачей. А как же иначе?! Он с детства очень хорошо понимал, какая ответственность лежит на плечах священнослужителя. Александр Павлович Ершов родился в 1872 году в семье священника. После Пермской духовной семинарии он работал учителем, а затем поступил на историко-филологический факультет Варшавского университета, откуда был исключен за участие в студенческих беспорядках. И университет и беспорядки могут показаться странными для будущего архиерея. Но в этом как раз проглядывает его деятельная натура и… покорность воле Божией. Пройдя серьезную школу мирской жизни, Александр воспринял свои неудачи как указание свыше, что двигаться ему нужно лишь той дорогой, к которой сподобил его Создатель. В 1902 году, после женитьбы, Александр Павлович был рукоположен в сан священника и направлен в город Кунгур. Так началось его служение на духовном поприще. Этому служению он отдается со всей горячностью своего характера, что не всегда идет на пользу репутации молодого батюшки. Он живо интересуется политическим событиями, происходящими в стране, и не считает зазорным публично высказывать свое мнение по животрепещущим вопросам. В 1907 году, под впечатлением от событий революции 1905-1907 гг., перед выборами во Вторую Государственную думу он произносит речь, в которой допускает резкие высказывания. Получает выговор от епархиального начальства. В следующем, 1908 году, критически отзывается о местном отделении организации «Союз русского народа» – за это его переводят в поселок Михайловский завод.

Обстановка в поселке крайне сложна для служения. Постоянный приход отсутствует, процветают секты: молокане и баптисты. Но такого энергичного батюшку, как отец Александр, эта ситуация лишь подзадоривает. Пиком его социальной активности становится проповедь, произнесенная в 1911 году во время празднования 50-летия отмены крепостного права. К сожалению, анналы истории не сохранили текст той проповеди, но о ее смысле можно судить по реакции полицейских чинов. Их возмущение вынудило священноначалие запретить на время отца Александра в священнослужении и отправить его в Свято-Николаевский Белогорский монастырь. И в этом тоже видится Промысл Божий.

Два года жизни, проведенные в Белогор-ском монастыре, стали для батюшки вторым духовным образованием, в котором он постигал величайшую науку смирения. Стихийная природа его характера была не то чтобы укрощена, но она словно вошла в нужное, правильное русло. Это позволило ему стать в дальнейшем, уже после революции, уважаемым и любимым пастырем словесного стада, стойким, решительным и безупречным исповедником веры Христовой.

Все эти благоприобретенные качества пригодились отцу Александру уже во время Первой мировой войны: в 1915 году он отправляется на фронт в качестве полкового священника; затем, в 1917, становится благочинным 12-й Сибирской стрелковой дивизии. Но еще более их важность возрастает в последующие годы, когда в стране бушует гражданская война; когда умирает его жена, оставив ему двух малолетних дочерей; когда вокруг царят разруха и голод. Батюшка продолжает честно выполнять свой священнический долг на посту настоятеля Всесвятской церкви города Кунгура.

Мало того, в эти трудные годы он лишь утверждается в решимости сохранить веру отцов в неприкосновенности. «Я еще не преклонил колени пред Ваалом», – говорит он. Отец Александр резко выступает против обновленчества как движения, ведущего к расколу Православия. Его избирают председателем Епархиального совета «неприемлющих обновления».

Указом Патриарха Тихона и Священного Синода от 22 марта 1924 года протоиерей Александр Ершов был пострижен в мантию с именем Аркадий и возведен в сан архимандрита, а вскоре хиротонисан во епископа Кунгурского, викария Пермской епархии. Радости право-славной паствы Кунгура не было предела – народ души не чаял в батюшке. В воскресные и праздничные дни во время архиерейской службы Успенский храм был полон, в то время как огромный Богоявленский собор и другие храмы города, захваченные обновленцами, пустовали.

Конечно, такая активность Владыки, который словно не замечал, что власть в стране давно сменилась, не могла не вызвать раздражения соответствующих органов. В том же 1924 году епископ Аркадий был арестован и отправлен в Свердловск, где провел в тюрьме 4 месяца. Очевидно, враги Православия таким образом думали запугать Владыку. Но трудно идти против рожна. После освобождения (поскольку никакого обвинения работники ОГПУ предъявить тогда не смогли) преосвященный Аркадий с утроенной силой продолжил труд на ниве духовной.

В то время уже сказывалась нехватка высших духовных чинов, и епископу Аркадию приходилось одновременно управлять не только Кунгурской, но и Екатеринбургской (в 1925 году переименованной в Свердловскую) епархией. Несмотря на огромную занятость сугубо административной работой, Владыка довольно часто служит в Кунгуре и близлежащих городах и селениях, в Перми, Свердловске, Нижнем Тагиле, Верхотурье. У Владыки находится время для того, чтобы изъяснять Слово Божие верующим, вести борьбу с обновленцами и атеистами.

Кроме того, он всеми силами стремится не дать верующим поддаться духовной лени. Для чего вводит, например, всенощные бдения по Афонскому уставу в дни памяти великомученицы Параскевы и мученика Мины – они почитаются как небесные покровители города Кунгура. Во время Великого поста Владыка благословляет свершение особой службы – пассии, за которой читаются евангельские повествования о Страстях Христовых.

Получая назначение на другие кафедры, Владыка продолжает нести Свет Христов в мирской мрак. Так, в Омске с его приездом чаще совершаются богослужения. Он говорит в своих проповедях: «… от зла нас спасает Святая Церковь и зовет к соблюдению Закона Христова, удаление от которого влечет преступление заповедей Евангельских и крайнее развращение всего христианского общества». Он благословляет своих духовных чад оказывать помощь репрессированным священнослужителям и организует базу материальной помощи ссыльным. А когда весной 1930 года омичи выступают против закрытия кафедрального Илиинского собора, Владыка поддерживает их инициативу и пишет письмо митрополиту Сергию, в котором упрекает за то, что тот не принимает никаких мер по поводу массового закрытия церквей.

Разумеется, деятельность епископа Аркадия не могла не привлечь внимания властей. В конце 1931 года он был назначен Правящим Архиереем Свердловской епархии, но пробыл на этом посту всего две недели. Он провел их не в столице Среднего Урала, а в Невьянске, активно работая над своей задумкой, – сделать его кафедральным городом. Выполнению планов помешал арест. 15 декабря 1931 года Владыка был арестован, и ему было предъявлено обвинение в контрреволюционной и повстанческой деятельности. То, что епископ Аркадий ни в чем таком виновным себя не признал, не помешало, однако, осудить архиерея на три года ссылки в Казахстан.

Не прошло и полугода после возвращения Владыки из ссылки, как его снова арестовали в сентябре 1935 года. И снова обвинение было практически тем же: организация контрреволюционной группы и активная контрреволюционная агитация. Понятно, что под агитацией имелись в виду обычные церковные проповеди, которые Владыка произносил со всем жаром своей души. Запаса этого жара ему хватило на то, чтобы оставаться верным Христу и пастырскому долгу до самого последнего дня своей жизни.

Епископ Аркадий был приговорен к заключению в исправительно-трудовом лагере сроком на пять лет. Но провел там меньше года. Однако, и за это время его деятельная натура дала себя знать. В лагерном бараке, даже понимая, что среди заключенных есть доносчики, он служил молебны. В сентябре 1937 года на Владыку Аркадия было заведено новое дело. Все по тому же обвинению – контрреволюционная деятельность, что означало только одно: отказ Владыки подчиниться безбожникам. Ничто не могло сломить духовной стойкости епископа Аркадия.

Зло не знает иного способа борьбы с Добром, кроме одного – физическая расправа. 3 ноября 1937 года смертный приговор был приведен в исполнение.

…Иной раз порыв ветра способен потушить свечу. Но глаза, на нее смотревшие, еще долго хранят отблески пламени. И память о ней не стирается из сердца. Можно уничтожить источник света физически. Но невозможно прервать свет духовный. Память о Владыке и его деяниях и есть та самая неугасимая свеча, отсвет которой и сейчас горит в православных душах.

«Так да светит свет ваш пред людьми, чтобы они видели ваши добрые дела и прославляли Отца вашего Небесного» (Матф. 5: 16)

Алексей и Галина Коршун

В подготовке статьи использованы материалы книг
«Жития святых Екатеринбургской епархии» (Екатеринбург, 2008)

•26 •апреля• 2013•