Сохранение веры. Сохранение верой. Интервью с Джоном Степанчуком

Эта беседа состоялась летом 2008 года. Генеральный консул США в Екатеринбурге г-н Джон Степанчук любезно согласился дать интервью журналу «Православный вестник». Мы беседовали незадолго до отъезда г-на Степанчука из Екатеринбурга: получив новое назначение, он покидал наш город. Общение получилось теплым и интересным, без тени официоза и натянутости.

Какова же была моя радость, когда, рассматривая фотоальбом православной Общины глухих (см. предыдущий материал), я увидела на нескольких фотографиях г-на Степанчука и узнала о том, что с ним Общину уже давно связывают добрые отношения: «В марте 2007 года состоялась встреча духовенства Екатеринбургской духовной семинарии с генеральным консулом США в Екатеринбурге г-ном Джоном Степанчуком. Целью визита дипломата было знакомство с деятельностью общины глухих и слабослышащих во имя святого праведного Иоанна Кронштадтского. Консул, от имени протоиерея Константина Уайта, настоятеля Свято-Николаевского собора Вашингтона, предложил священникам Общины глухих Екатеринбурга сотрудничество с единомышленниками из приходов Православной Церкви в Америке. Генеральный консул также посещал Литургию для глухих, после которой общался с прихожанами общины. Плодом этих встреч стала переписка с глухими студентами Галлодетского университета (США) православного вероисповедания и клиром Свято-Николаевского собора Вашингтона». (Из Отчета о деятельности общины).

Это и стало поводом к публикации в этом номере журнала записи беседы с г-ном Джоном Степанчуком. Впервые статья вышла в свет в «Православном вестнике», когда он был еще приходским изданием («ПВ», август 2008 г.), а потому можно с уверенностью сказать, что наши читатели в большинстве своем с ней не знакомы. И теперь у нас есть возможность это исправить.

– Господин консул! Семьи, где православные традиции непрерывно передавались из поколения в поколение, сейчас, к сожалению, редкость. И, насколько я поняла из тех Ваших интервью, которые удалось прочитать или услышать, Ваша семья была именно такой.

Какие традиции Вашей семьи позволили Вам пронести веру в Бога через всю жизнь?

– Это, действительно, интересный вопрос. Дедушка с бабушкой с обеих сторон – они приехали с Украины и из Греции – сохранили традиции. И, хотя не было поблизости православного храма, мы, все-таки, ходили в церковь в ближайшие города по большим праздникам – пасхальным и рождественским. Дедушка с бабушкой всегда хранили пасхальные традиции, они были глубоко верующими людьми, до самого конца. И наши родители хотели, чтобы мы, дети, знали хорошо Священное Писание. Даже несмотря на то, что не было церкви поблизости, мы посещали воскресную школу, когда время позволяло, и изучали Священное Писание. Я стал ближе к вере, когда начал изучать русский язык в средней школе и в Университете, и стал более регулярно посещать храмы в больших городах, где я учился. В частности, в Вашингтоне я ходил в Свято-Никольский храм – это кафедральный собор Американской Православной Церкви, который был создан Германом Аляскинским, российским миссионером, в XVIII столетии.

К сожалению, когда-нибудь жизнь приближается к концу, люди умирают. Мои бабушка и мать, когда пришло это время, стали чаще исповедоваться и до самого конца они держали в руках крест. И я думаю, что это что-то значит для детей, когда люди умирают именно в вере. Я думаю, что это тоже вдохновляет детей – может быть, не на подвиги, но, все-таки, на то, чтобы сохранять веру.        

Во время работы в Греции я познакомился со своими дальними родственниками со стороны матери. Они все тоже были глубоко верующими. Один из них – адвокат, он работает безвозмездно для церкви. Тетушка путешествовала по всему православному миру, была во многих странах, на Ближнем Востоке и даже в России. А третий активно поддерживал строительство церкви в родной деревне; и ввиду того, что он был врачом, эту церковь освятили в память святых бессребреников, день которых мы сегодня отмечаем (мы беседовали 14 июля, в день святых Космы и Дамиана – прим. автора).

Так что у семьи есть история. Но я бы не сказал, что это необыкновенно. Я думаю, что у многих русских – у вас, у других прихожан, у многих верующих – подобные истории, когда они каким-то образом наследуют веру от дедушек, бабушек, от родителей, от прадедов. Так что можно проследить линию сохранения веры с давних времен.

– В Вашей семье было много детей?

– Нет. Нас было двое.

– Какое молитвенное правило было у вас, детей?

– Мы читали «Отче наш» хотя бы один раз, перед сном. Это была простая вера. Родители были не очень грамотными в вере, но, все-таки, они сделали все, что смогли.

– Когда Екатеринбург облетела весть о том, что новый Генеральный консул США – православный, что он поет на клиросе в Храме-на-Крови – она вызвала самый живой интерес. Все это никак не вписывается в привычные стереотипы. Вы могли бы рассказать, как впервые пришли в Храм-на-Крови, как появились на клиросе?

– Конечно, это никак не связано с политикой, это просто личное дело. В тех православных странах, где я работал, я старался петь в хоре. В Греции, в Афинах, мне довелось петь в византийском хоре. И, кстати, делегация певчих из этого храма как-то раз попала сюда, в Екатеринбург, они посетили Храм-на-Крови и заметили, что там отлично поют. По возвращении они рассказали об этом мне (я тогда работал в Афинах) и, зная о моем будущем назначении в Екатеринбург, сказали, что, если будет возможность, то надо постараться присоединиться к этому хору и обязательно хотя бы посетить этот храм. Так что в первую субботу, через два дня после приезда, я пришел в Храм-на-Крови, услышал хор и подумал, что, если по Промыслу Божию я попал сюда, то почему бы не стараться и не проситься подпевать? И очень колебался и не решался дерзнуть подойти к регенту.

У нас поют на двух языках, в том числе на английском, но мелодия, музыка, ноты – это все привезено из России. Так что я знал почти все наизусть и мог подпевать, но, конечно, не без разрешения настоятеля храма. И я обратился к Владыке во время нашей первой встречи, сказал, что очень хотел бы петь в храме, у меня есть опыт: разрешите, пожалуйста, благословите. Я объяснил, что уже давно знаю церковные песнопения и пою на славянском. Вот так начиналось мое участие в этом хоре.

– Скажите, пожалуйста, в Америке православный христианин чувствует себя некоей экзотической диковинкой, или его воспринимают нормально?

– У нас в стране живут представители всех вероисповеданий. И у Православия в Америке глубокие корни. Вы знаете из истории, что в конце XVIII столетия российские миссионеры поселились на Аляске, они проповедовали среди индейцев, среди коренного населения, и многие стали православными. Это было также в Калифорнии, в Вашингтоне. Кроме того, в США, особенно на юге страны, поселились греки – они были у нас с самого начала XVIII столетия. Греки приехали в Америку в качестве купцов, может быть, у них были еще какие-то виды деятельности. Греки построили православные храмы – в Новом Орлеане, во Флориде, в штате Джорджия – в основном, на юге, потом – в Нью-Йорке. Так что уже в начале нашей истории в Америке были представители православной веры. Потом, во времена Патриарха Тихона, до революции бывшего главой Русской Митрополии, все поместные Церкви – греческая, арабская и русская – объединились под эгидой Священного Синода, под руководством Русской Митрополии. Это объединение тоже усилило нашу веру в Америке.

После революции все распалось, разрушилось. Но, в то же самое время, стало приезжать в Америку все больше и больше греков, арабов, эмигрантов из Сирии, Ливана. Они создали свои епархии, которые принадлежат либо Константинополю – Царьграду, либо Антиохийскому Патриархату. Были и представители сербской и румынской православных Церквей. Так что мы построили свои поместные Церкви. Не было объединения, но все знали о них, их было много.

Но, конечно, в Америке они представляют меньшинство. Сегодня я бы сказал, что их не более трех миллионов всего, по всей Северной Америке. Полтора-два миллиона – это греки, а все остальные – русские, украинцы, белорусы, сербы. Сейчас ввиду того, что даже для эмигрантов службы проводятся на английском языке, все больше и больше коренных американцев обращаются к нам и становятся православными или хотя бы посещают наши храмы. Особенно среди католиков и англикан высок интерес к Православию. У них давние отношения с Православной Церковью в Америке. Многие из них стали православными, многие даже стали священниками.

– Господин консул, Вы – человек, подолгу живший в разных странах. Скажите, пожалуйста: американское православие, греческое православие, русское православие – есть ли какая-то разница между ними, есть ли некое своеобразие, или это все одно большое Православие?

– В принципе, это одно большое Православие, оно не подвергается изменениям. Православные каноны и обряды одинаковы для всех, только отличаются языки и стиль музыки. И, конечно, есть славянские традиции, антиохийские традиции, греческие традиции. У греков есть такая особенность: утреня служится именно утром, она начинается в 7 часов утра, а затем Литургия. А в Русской Православной Церкви и в Американской Православной Церкви принято совершать утреннюю службу накануне вечером.

Вот такие отличия. И еще – разница стилей. Русские и сербы в Америке до сих пор придерживаются старого стиля. Но греки – как в Греции, так и в Греческой Православной Церкви в Америке – отмечают Рождество по новому стилю, 25 декабря по григорианскому календарю; румыны, и болгары – тоже. Конечно, это разница, но она незначительна. Типикон есть типикон для всех. Пост есть пост для всех. Великий пост – в одно время для всех, и Пасха тоже. Так что это одно Православие.

– Россия сейчас очень тяжело, очень постепенно возвращается к тем ценностям, которые являются основой нормального, здорового общества: крепкая семья, большая семья, целомудрие. Каким образом строится политика в отношении воспитания молодежи именно в этом духе в Америке?

– У нас в 60-70-х годах была сексуальная революция. Многие социальные изменения произошли в то время, это был конец войны во Вьетнаме. Я это помню очень хорошо. В результате в нашей стране выросли преступность, наркомания, число абортов и нежелательных беременностей среди подростков и молодых людей, учеников средних школ. Я думаю, что это была инициатива родителей – они решили что-то сделать, организовать школьные программы для обучения сексуальным отношениям. Некоторые придерживались программ воздержания, а другие считали, что нужно рассказывать детям о контрацепции.

Споры на эту тему до сих пор идут. Но на федеральном уровне поддерживают только те программы, которые обучают воздержанию, целомудрию. Гранты получают не только школы, но и негосударственные организации, которые показывают молодым людям, что есть альтернатива, дают информацию о том, что добрачные сексуальные отношения часто приводят к нежелательным беременностям, к абортам, к тому, что возрастает количество семей с одним только родителем. А это тяжело, особенно бедным, несостоятельным людям. Тяжело матерям, которые воспитывают детей одни, без помощи мужчин; отцы просто исчезают. Так что здесь нужно что-то делать, нужно нормализовать эту ситуацию. Трудно сказать сейчас, сработали все эти программы или нет, но они существуют и получают поддержку федерального правительства, это очень важно.

Последняя волна эмиграции происходит, в основном, из Латинской Америки, из мусульманских стран. Может быть, этим и объясняется ежегодный прирост населения нашей страны – за счет миграции из этих стран. У них, как и у российских мусульман, в традиции большие семьи. А из Латинской Америки приезжают, в основном, консервативные католики – это не либеральные католики, не реформаторы, они придерживаются старых традиций. У них также большие семьи, много детей. Я думаю, что это не вопрос о материальном благосостоянии. Потому что у нас представители среднего класса имеют достаточно средств, но при этом у них рождается мало детей, и есть даже бездетные семьи. Эмигранты, которые приезжают из других стран – трудно сказать, как они могут свести концы с концами, и, все-таки, они воспитывают своих многочисленных детей нормально, и со временем преуспевают и процветают. Так что, я думаю, ключ к решению этой проблемы – вера, сильная вера.

– Господин консул, с каким чувством Вы покидаете Екатеринбург? Что бы Вы хотели сказать своим друзьям?

– Здесь я чувствую себя как дома, особенно ввиду того, что у меня была возможность посещать храм, и мне разрешили петь в хоре. У вас очень сильно растет и развивается Православие по сравнению с другими городами России, не говоря уже об Америке. Это для меня большой урок своей веры. А что сказать моим друзьям? Продолжайте вашу хорошую работу, не теряйте вашего ориентира – вашей веры. И разрешите мне время от времени посещать ваш замечательный город.

Мы желаем Вам Божией помощи во всех Ваших благих делах. Я думаю, что Екатеринбург всегда будет Вас вспоминать – и просто добрым словом и, конечно, в молитвах.

Беседовала Светлана Ладина

•10 •февраля• 2011•