Добрый адрес

Этому «доброму адресу» шесть лет. Шесть лет назад в Православную Службу Милосердия в Екатеринбурге обратилась взрослая мама взрослого сына-инвалида с просьбой о помощи. Все шесть лет прошли рука об руку с нами Римма Ивановна Добрая и ее сын Михаил Меркулов.

Вообще, добровольчество — это не только благотворительные акции, поздравления и трудовые десанты, это и проводы подопечных в вечную жизнь. Поэтому наш рассказ о Михаиле и Римме Ивановне — это еще и рассказ о тех людях, которые были сначала для этой семьи посторонними, потом стали друзьями, а потом и разделили с ним последние месяцы и дни их жизни. Римма Ивановна отошла ко Господу 5 июня 2016 года, в среду Страстной недели, после тяжелой онкологической болезни. А Михаила не стало 17 ноя- бря того же года, ему было всего 48 лет.

Они жили вдвоем — Римма Ивановна Добрая и ее сын, Михаил. Их судьбы настолько тесно связаны, что рассказывать историю одного человека невозможно без упоминания другого. После падения при спуске с горы в Грузии в 19-летнем возрасте Михаил повредил позвоночник. Операция на шейном отделе позволила сохранить подвижность, но Михаил остался инвалидом и 20 лет передвигался на коляске. С возрастом начались ухудшения, реанимация и полное обездвижение — Михаил из здорового парня превратился в лежачего больного, который мог только говорить и шевелить кистью рук. Римма Ивановна полностью взяла на себя уход за сыном. Боли в спине она не замечала, а когда дошло дело до хирургического вмешательства, оказалось, что уже поздно. В 2011 году ей поставили диагноз: рак — позвонок разрушила опухоль. Она вернулась домой к сыну, отказавшись от лечения в стационаре. За несколько лет состояние ее ухудшилось, преследовали сильнейшие боли, болезнь продолжала прогрессировать, появились новые опухоли.

На этот «добрый адрес» приходили и сестры милосердия, и добровольцы, и священники. У каждого из них своя история, свой кусочек жизни, связанный с этой семьей.

Доброволец Сергей Кутырев помогал Добрым четыре года подряд:
— Я пришел на этот адрес, когда Римма Ивановна могла еще ходить и сама делала Михаилу массаж. Но постепенно ее состояние ухудшалось, и она слегла. Не каждый мужчина смог бы выдержать то, что выпало на долю этой женщины. Римма Ивановна, как настоящая христианка, переносила все стойко, с терпением, благодарностью, встречала нас с улыбкой и молитвенно поддерживала нас, здоровых и благополучных. Очень хотелось, чтобы ей было легче, чтобы она не чувствовала столько боли. Я считаю, что она совершила настоящий подвиг, не только материнский, но и человеческий.

Рассказывает Татьяна Печинина, старейший доброволец на «добром адресе»:
— Михаил был заботливым и добрым человеком. Я никогда не видела его раздраженным или настаивающим на своем. Многие люди, когда оказываются надолго прикованными к постели, устают от себя и своей беспомощности, от того, что нужно постоянно просить о помощи. Но Михаил ни разу не возроптал и не пожаловался, не дал себе слабину. Не помню ни единого случая, чтобы он кому-то отказал в просьбе. Он был рад помочь тем, чем мог — работой с компьютером. Забота — это было его талантом (как это ни странно звучит в отношении тяжелобольного человека). Например, если мне нужно было сходить в аптеку за лекарствами для него с мамой, то он с помощью компьютера специально выбирал ту аптеку, которая ближе для меня (если я на выходном, то ближе к дому, если на работе — то к работе), и делал там заказ, чтоб я даже в очереди не стояла, а только выкупила и ушла. Если я собиралась в магазин и спрашивала: «Миша, что-нибудь тебе купить вкусненького?», он всегда отвечал: «Мне ничего не надо, а вот у мамы спроси обязательно, чего она хочет, и купи ей вкусненькое!»

Надежда Николаевна Щемелева, сестра милосердия, приходила к Римме Ивановне и ее сыну Михаилу, чтобы оказать бытовую и сестринскую помощь:
— Я уверена, что Господь сподобил ее за мучения и страдания видеть Славу Божию на небе. От Риммы Ивановны можно было многому научиться — терпению, любви, жизнерадостности. Как фамилия у нее была Добрая, так и она была очень добрым человеком. Их теплым и искренним отношениям с сыном Михаилом можно было учиться каждый день. Ведь Римма Ивановна всю свою жизнь посвятила сыну, особенно, когда он заболел и оказался прикованным к кровати.

В их отношениях были настоящая любовь и нежность. Михаил, который не мог выйти из дома, в день рождения мамы заказывал шарики и цветы через интернет, чтобы сделать маме приятный сюрприз. А когда рак разрушил позвоночник Риммы Ивановны, и она слегла, то больше всего Михаил переживал не о том, что сам остался без маминой заботы, а чтобы ей было не больно. У него была видеоаппаратура, с помощью которой он мог смотреть на маму. Так они любили друг друга!

Константин Злобин, доброволец:
— Когда я стал приходить на адрес, меня поразили отношения мамы и сына. Они тронули меня своими непоказными заботой и вниманием. Судьба у Риммы Ивановны и у Михаила очень тяжелая, но для меня они — образец смирения, доброты, искренности в отношениях друг с другом. Если в моей жизни будут возникать скорби, то я всегда буду вспоминать эту семью, как они с достоинством несли свой крест, помогая друг другу. Римма Ивановна Добрая была удивительно мужественной женщиной.

Евгений Камшилов, доброволец:
— К Михаилу я ходил чуть больше года. Римма Ивановна, его мама, лежала в соседней комнате. Он приглядывал за ней через вэб-камеру, она слышала его голос через динамики. Вместе они регулярно исповедовались и причащались, их навещали священники из Крестовоздвиженского монастыря. Мне до сих пор тяжело представить, как так можно было жить: два лежачих инвалида, родных человека, которые находятся за стенкой друг от друга? Что может быть тяжелей? А они жили.

Михаил очень переживал всегда за маму, смотрел, что с ней, разговаривал, успокаивал, искал врачей, лекарства, сиделок, деньги. Составлял ей меню, напоминал, что нужно обязательно покушать и выпить лекарство. Знал, где в холодильнике стоит ее еда — а когда он сам последний раз видел этот холодильник? Так получилось, что и за ней я приглядывал, когда никого из сиделок-соцработников с ней не было. Усадить, уложить, успокоить, дать воды, таблетки. Она уже с трудом меня узнавала, и ее постоянно мучили боли: ей было тяжело и сидеть, и лежать, и она снова и снова звала Мишу. И всегда меня стеснялась: как же она перед мужчиной с голыми ногами, да чтобы он ее и на горшок посадил?! Стыдливо натягивала на коленки длинную футболку.

Когда Римма Ивановна отошла ко Господу, я пришел день, наверное, на пятый и об этом не знал. Михаил просто сказал: «А у меня мама умерла» — и заплакал. И потом долго, глотая слезы, рассказывал, как она отходила, а он «залип» в соцсети. Как накануне собирался почитать акафист, помолиться, чтобы облегчить маме страдания, но зашел в соцсеть и пропал там на три часа. А когда «вынырнул», Римма Ивановна уже скончалась. Как, опять же накануне, пропустил день, когда надо было менять ей обезболивающий пластырь: не пришла санитарка, у него не сработал таймер, он был погружен в какие-то свои дела, — и не поменяли ей этот пластырь, и она с дикими болями проживала последние дни. «Мамочка мучилась, а я в интернете болтал!» — Михаил рассказывал это и плакал, и просил у нее прощения.

После мы к этой теме не возвращались. Лишь недавно он сказал, что прошло уже полгода со смерти мамы. Несколько раз он задавал вслух ни к кому не обращенный, риторический вопрос: зачем Господь сделал его инвалидом? Не просто инвалидом, а тяжелобольным, лежачим. Шесть лет прикованным к кровати. «Понятно, — говорил он, — что для смирения. Но вот я сначала сидячим стал, смирился ведь уже — для чего надо было еще и заболеть сразу всем, чтобы лежать и не вставать? Что я еще должен понять?»

И как-то сказал после смерти мамы, что уже не понимает, для чего Господь его держит на земле: «Мамы нет, какой теперь толк от меня? Я просто не понимаю, зачем мне жить». Я молчал. Что тут скажешь? Мои размышления и мой опыт для него — детский лепет...

В последнее время у него обострились болезни. Он не жаловался, но всякий раз говорил, что опять не спал, нет аппетита, температура, озноб, открытая рана не заживает. Но я бы не сказал, что он угасает. Вроде бы он строил планы съездить в одну больницу, показаться в другой. Постоянно что-то заказывал по интернету, посылки ждал из Китая. Встречался с друзьями по интернет-общению. Обсуждал какие-то политические поводы, смотрел новинки кино, продолжал работать на московском сайте госуслуг. Включен был, так сказать, в обывательский процесс. И тем неожиданней стал его уход...

Михаил как-то сказал, что мама всегда хотела, чтобы он был с ней рядом. И усмехнулся, мол, ее желание исполнилось — сначала он стал инвалидом, и они уже не разлучались, а потом и она легла, так что они теперь всегда вместе, в одной квартире. Надеюсь, что теперь они точно навсегда вместе.

Вечная память
Отпевали Михаила два священника. В родном Крестовоздвиженском храме собрались сестры и добровольцы, с которыми Михаил прошел последние годы своей непростой, но наполненной Богом жизни. Вечная память Михаилу и его маме Римме (в Крещении — Евгении). И низкий поклон всем добровольцам, разделившим со своими подопечными самые важные годы их земной жизни.