Священник Александр Сандырев: Культурная миссия или как нам победить в культурной войне?

Отец Александр, когда и как в Вашей жизни возник Вознесенский храм?

Вознесенский храм был первым моим храмом. Правда, крестился я в Ивановской церкви. Крестился, конечно, по вере, по зову души, но Евангелие тогда толком не знал. После крещения стал его читать, и появилась необходимость найти Церковь, потому что в Евангелии о ней говорится. Сходил к протестантам, адвентистам седьмого дня, в том числе решил зайти в православную церковь - я же в ней был крещен. В общем, пребывал в поиске.

  Тогда, в 1991 году, Вознесенский храм был открыт уже месяцев 5-6. Я в него зашел и, можно сказать, остался. Первые полтора года ходил туда, а потом открыли храм Александра Невского, более близкий к общежитию университета, где я жил. После этого ходил по разным храмам, уезжал из города на 2 года.

Снова пришел в храм Вознесения Господня для того, чтобы заниматься с молодежью - тогда при храме создавался Молодежный отдел епархии. Мы организовывали летние лагеря, молодежные крестные ходы. Тогдашний настоятель о. Александр Ураков благословил раба Божия Иннокентия - сотрудника отдела и моего друга - найти священника для работы с молодежью.

Иннокентий начал уговаривать меня стать священником. Сначала я, конечно, не соглашался, потому что уже знал церковную жизнь изнутри и боялся священнического креста. Но через полгода он меня уговорил. Таким образом, через полгода работы в Молодежном отделе меня рукоположили сначала в диаконы, потом в священники. Это произошло на Сретение, как раз в день православной молодежи, в 2003 году.

А чего именно Вы боялись в священническом служении?

Это же большая ответственность. Когда за что-то берешься, нельзя это бросать, это касается любого дела. Я прекрасно понимал эту ответственность. Решение стать священником все-таки было осознанным шагом, хоть и не без страха.

Какие ощущения после рукоположения Вы помните?

Сложно говорить об ощущениях. Первое время, особенно время сорокоустов, конечно, благодатная пора. Началась новая жизнь. Я ощутил себя частичкой собранного пазла: встал в общую структуру и почувствовал себя на своем месте. Всех нас можно уподобить таким частям. В Церкви как организме все дополняют один другого. Как без одного кусочка пазла не будет цельной картины, так и организм без одного органа не будет уже цельным.

Что изменилось в Вознесенском храме с тех пор?

Поначалу у нас была маленькая молодежная общинка - человек пять, может быть. О. Александр Ураков тогда поставил задачу, чтобы года через два причащалось человек 20 из молодежи - чистых, светлых, умных.

Я начал строить молодежную общину. Организовывали различные мероприятия - в волейбол играли, в походы ходили.

В сентябре 2002 года с праздника Рождества Богородицы у нас начались Евангельские чтения. На пятилетний юбилей этого проекта собралось порядка 120-130 наших выпускников.

С помощью Евангельских чтений были отработаны основные приемы катехизации. Из них же выросла и известная игра «Познай истину». Все это сохраняется до сих пор. Существует базовый клуб, который собирается на Евангельские чтения в одно и то же время, из года в год.

Задача, которую ставил о. Александр, за два года была выполнена. Сейчас на каждой воскресной Литургии примерно столько молодых людей и причащается, иногда больше - в зависимости от некоторых возможностей личной жизни. Потому что молодежь - категория нестабильная. Жизнь молодых людей зависит от многих условий - сессии, родителей, еще чего-нибудь - влюбляются иногда, бывает. Но, тем не менее, молодежная община сформировалась.

Два года назад Владыка благословил меня руководить Миссионерским отделом. Если взять миссионерскую концепцию Русской Православной Церкви, самая главная задача, которая там прописана - это внутренняя миссия, катехизация, воцерковление, введение в настоящую церковную жизнь тех, кто пришел в храм, стал прикасаться к церковному опыту. Соответственно этой задаче мы и стали проводить нашу основную миссионерскую деятельность - оглашение на приходе и развитие катехизации во всей епархии. Про Вознесенский храм можно сказать, что за эти два года катехизацию прошло, наверное, около полутора тысяч человек, приход заметно вырос. Храм уже с трудом вмещает людей, особенно по праздникам. В этом году на Пасху - такого раньше не было! - когда мы обошли храм крестным ходом, не все еще успели выйти из него. И весь народ остался до конца службы, тогда как раньше кто-то приходил, кто-то уходил, а до конца оставалась маленькая кучка прихожан. На сегодняшний день можно говорить о том, что община есть, есть люди, которые сознательно ходят в церковь. Катехизация, просвещение приносит плоды - люди приходят и остаются.

Сейчас в храме идет ремонт. Второй Вознесенский придел ремонтировала молодежь - человек 40-50. Они сами решили поддержать просьбу настоятеля. Я в какой-то мере возглавлял процесс, потому что раньше занимался строительством, умею это делать.

Когда Вы говорите о катехизации, речь идет не только о подготовке к Крещению?

Изначально мы решили, что это будет подготовка к Крещению и другим Таинствам - Исповеди, Причастию, Венчанию. Когда на исповедь приходят те, кто не прошел подготовку, это сразу чувствуется, даже если они когда-то причащались и исповедовались. Даже люди, которые давно воцерковлены, тоже нуждаются в катехизации - системе, которая выявляет пробелы, пятна в образовании.

О. Александр, а кто Вы по образованию? Помогает ли Вам образование в служении, в общении с молодежью?

По образованию я биолог. Окончил Уральский государственный университет. Благодаря биологии пришел к Богу. Наука помогла в моем становлении как религиозной личности. Обычно говорят, что наука и вера разделяются, но у меня получилось наоборот. Сейчас я сменил сферу своих научных интересов, занимаюсь культурологией. Этот интерес связан с оглашением как той формой просвещения, которая формирует человека как носителя православной церковной культуры. Сейчас пишу диссертацию в университете, пытаюсь научно прорабатывать эту тему.

Биология близка к культурологии. Ну и, конечно, евангельские образы - виноградная лоза, семя и т.д. - это биологические образы, которые Господь Сам использовал. Они вдохновляют человека на жизнь, на любовь, на то, чтобы приходить к Богу. Есть другие образы - педагогические, которые связаны со Страшным Судом, наказанием для человека, но в Евангелии больше образов биологических, которые раскрывают силу и внутреннюю красоту жизни. Господь к этому обращается, поэтому можно сказать, что биология помогла мне прийти к Богу.

Мое религиозное мировоззрение тесно переплетено с научным. Это помогает общаться с людьми, у которых возникает много вопросов, связанных с научной глубиной. Среди таких людей и студенты, и люди с учеными степенями. Необходимо говорить с ними на их языке.

Расскажите о Вашей семье, кто Ваши родители?

Моя мама по образованию педагог. Была директором Дворца пионеров в городе Магнитогорске. Сейчас это Центр творчества, и она работает там методистом. Мама - человек верующий, хотя в свое время она была членом партии, готовила людей к приему в комсомол, в том числе готовила и меня. Когда я пришел к вере, она тоже стала задумываться. Но пока она всю Библию не прочитала, я ей не разрешил креститься - с тех пор у меня уже было стремление к катехизации.

Вы еще не были священником, когда мама крестилась?

Еще нет. Давно это было. Сейчас в Магнитогорске она - активная прихожанка храма. А мой отец - машинист тепловоза, всю жизнь работал на металлургическом заводе, сейчас на пенсии.

А Ваша супруга?

Супруга Татьяна врач, специалист высшей категории, заведующая лабораторией областного Центра СПИДа, которую, практически, сама создавала. Мы вместе учились в университете. Но ее специализация - микробиология, биохимия, а моя - экология. Это не помешало нам встретиться, так как мы жили в одном общежитии. После окончания университета она сразу пошла по своей биохимической специальности, ей очень нравилось возиться с пипетками и пробирками, так до сих пор и возится. Отрабатывает методики, участвует в различных конференциях, из-за чего я сильно переживаю - ей приходится много летать по разным странам: за год побывала в Мексике, в Швейцарии, во Франции, в Германии.

У нас есть сын и дочь. Сын Игорь учится на политолога в УрГУ, оканчивает первый курс. Он очень помогает мне в работе: помогает создавать проекты, диски, делает наши фильмы, ролики. А дочке Насте пока только пять лет.

О. Александр, поделитесь, пожалуйста, опытом воспитания. Как воспитать сына, который будет помогать, который будет единомышленником?

Как воспитывать? Главное - ребенка не испортить.

А как не испортить?

Вести его к свободе. Изначально я договорился с сыном: религиозная жизнь - это твое личное дело, ты должен заслужить ее. Но вместе с тем говорил, что если он не будет выполнять определенных условий, я буду очень строг к нему. Я следил, чтобы он не подходил к телевизору или компьютеру, пока хотя бы час в день не почитает или час в день не позанимается английским. Обычно родители требуют уроки - и все. Но я хотел, чтобы он культурно развивался. Поэтому требовал, чтобы он много читал. Сейчас его любимая книга - «Хроники Нарнии» Льюиса. Хотя раньше, в 3-м классе, когда я заставлял читать эту книгу, он очень не хотел, возмущался, заявлял, что ничего не понимает. Родителям необходимо принуждать себя следить за развитием ребенка, чтобы кроме развития образовательного, ребенок получал общекультурное развитие.

Конечно, несколько раз опускались руки: опять ничего не сделал или обманул. Но вода камень точит: если каждый день спрашивать, нудить ребенка, чтобы он что-нибудь читал, расширял свой кругозор, чем-то интересовался, он будет культурно развит. Сегодня проблема состоит в том, что семя веры может быть брошено только в плодородную почву. Почему происходит так, что дети оканчивают воскресную школу, а потом отходят от Церкви? Конечно, втуне обучение в воскресной школе не пропадает, но слишком много таких примеров, когда ребенок становится более жестоковыйными.

Процесс обретения веры - индивидуальный, личный, даже экзистенциальный. В ребенка нужно вкладывать определенные установки еще до юношеской поры, предупреждать, прививать, открывать ему что-то, но потом он сам должен прорваться к Богу, не всегда это просто. В этом плане, чтобы ребенка воспитать, необходимо его культурно возделывать. Может, со мной не согласятся, но я глубоко убежден в том, что возделывание культурное для обретения веры ребенка важнее хождения в воскресную школу, где за партами учат Закону Божию как определенной системе знаний. Я ратую за то, чтобы воскресная школа была частью общекультурного развития ребенка.

Ваш сын ходил в воскресную школу?

Нет, я его не заставлял. Так получилось, что он сразу пришел в школу алтарников. Она была также организована о. Александром Ураковым. Благодаря этой школе в храме сложилась особая подростковая среда. В подростков надо вкладываться. О. Александр в свое время вкладывался даже тем, что сам играл с ними в футбол, волейбол, встречался с ними. Сейчас, к сожалению, никто из настоятелей не хочет заниматься подростками. Меня как руководителя Молодежного отдела печалит остаточный принцип в отношении к подросткам. Если молодежь сама приходит в Церковь, когда начинает искать смысл жизни, то для подростка это сложнее. Даже тех детей, которые воспитывались в храме, в подростковый период из храма выносит, они бегают в церковном дворе. Он придет, только если ему организуют хорошую среду для деятельности, в которую бы он мог включиться, интересную среду, связанную с развитием.

Как избежать того, что подростки участвуют в храмовых мероприятиях, в сплавах, в играх, а от церковной жизни остаются в стороне?

Это естественно, ничего страшного в этом нет. В данном случае хорошо сказал о. Сергий Циммер. Когда около храма подростки играли в футбол, его спросили: «Батюшка, как же так, почему им позволяется играть около храма?» Он ответил: «Лучше пусть они около храма играют, чем потом этот храм поджигают». Самая главная задача - хоть как-то уберечь подростков. Ведь время становления - самое сложное. А если в этой деятельностной форме их подвигать к службе, они начинают причащаться. Например, летом мы организовывали скаутский отряд в Кунгурке. Туда попало несколько нецерковных ребят. К концу смены они уже крестились вместе со всеми, вставали на молитвенное правило, один захотел исповедоваться и причащаться. То есть, не нужно переживать по поводу того, что есть эта тяга подростка к деятельности. Он пока ко всему относится поверхностно, он просто не может иначе относиться, потому что у него не созрели еще вопросы о смысле жизни, ему, прежде всего, интересно что-то делать.

Расскажите о различных туристических мероприятиях, которые организовывал храм Вознесения, а теперь Молодежный отдел. Это просто форма отдыха?

Сначала это была форма совместного досуга, который включал и какую-то развивающую часть. Так, мы посвящали поход какой-нибудь книге Библии. Например, поход на Таганай посвящали книге Премудрости Соломона. Мы читали, наслаждались природой, которую Господь так премудро устроил. Читали японские четверостишия, они тоже связаны с созерцанием этой красоты. Потом наступили сплавы, которые нам полюбились - в горах идти надо, больше усилий. Получилось так, что мы стали сплавляться еще и для того, чтобы сделать что-то полезное. Началось все с того, что в селе Кын на реке Чу-совой мы увидели разрушенный храм, в котором бродили овцы, на полу был толстый слой навоза, страшно, грязно. Мы тогда все очистили, забили досками, написали таблички, чтобы никто не разрушал, не портил этот храм.

Потом стали сплавляться по другим рекам: по Режу, по Тагилу, по Сылве. Каждый раз что-то делали. Самый явный плод - село Мироново, в котором мы установили крест на молитвенном доме. Потом там же установили Поклонный Крест - сначала деревянный, потом мраморный - в память убитых красноармейцами священников. В прошлом году, когда сплавлялись, с радостью увидели, что храм в этом селе стал восстанавливаться, нашелся спонсор. Оказывается, на жителей села все это повлияло, об этом сами прихожане говорят: как-то потеплели они по отношению к Церкви. Это объяснимо: если совершаешь какое-то действие и материально его фиксируешь, люди начинают это видеть. Сельчане стали фотографироваться возле этого креста, свадьбы к нему подходят. В селе Мироново мы еще и провели слет православной молодежи.

Вообще суть таких сплавов или программы «Отчий край», как мы ее назвали,  - социальное краеведение. Мы хотим изучить местность, село, принести туда заботу, заинтересовать и местных жителей. Мы рассказываем им о том, что они ходят мимо каких-то привычных уже мест и не замечают, как у них много интересного, какие они богатые. Они удивляются и начинают это ценить.

Хотя понятно, что проект «Отчий край» требует особых усилий: надо съездить на разведку, все подготовить, снова поехать. Требует он серьезных ресурсов и людских, и материальных. Но это мой любимый проект. В нем сочетается романтика экспедиций с социальной пользой.

А Ваша семья участвует в этих сплавах?

Сын участвует, а супруга больше во всяких научных конференциях, не до сплавов ей.

О. Александр, что бы Вы могли пожелать читателям ПВ, прежде всего, молодому поколению?

Все проекты мы называем культурной миссией. Смысл этой миссии в том, чтобы формировались культурные люди, или культурные носители, которых сейчас мало. Основное качество человека как носителя культуры состоит в осознании: я принадлежу к такой-то культурной группе, я себя идентифицирую с таким-то сообществом, в данном случае - с православным сообществом. Для молодых людей самое важное - причислить себя к какой-то группе. Но если не будет адаптационных механизмов, которые позволили бы ему войти в православную культуру, молодой человек будет искать другую группу, с которой он мог бы себя отождествить. Отсюда столько молодежных субкультур и антикультур. Мы должны создавать такие программы, проекты, а лучше сказать, такую среду, такую жизнь, чтобы молодому человеку легко было себя соотнести с Церковью. Если мы найдем такие механизмы, то мы победим в культурной войне, которая идет сегодня. Поэтому молодому поколению хочу пожелать быть активными, сознательными, с миссионерским настроем, чтобы каждый, кто входит в храм, был интересен и был объектом для миссии, для просвещения, для любви.

Беседовала Наталия Евстюгина

•06 •августа• 2010•